Впрочем, могу предположить, что у нас была бы возможность поскорее выбраться из опасного района, даже если запустить эту длинную цепочку не удалось. Взволнованная Аля сделала столько звонков всевозможным офицерам, что я бы не удивился, если глава республики Захарченко лично приехал спасать нас.
Однако, как известно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Не вечно же сидеть нам в подвале, да и я, поглядывая на часы, понимаю, что до вечернего выпуска новостей остаётся примерно час. Продюсеры, даже не дозвонившись до меня, и так, конечно, осознают, что мы стали участниками очень масштабного происшествия.
Вот только успеть написать сюжет невозможно. Хоть бы перегнать в Москву видео и подготовиться к выходу в прямой эфир с рассказом о подробностях обстрела. Впрочем, даже ради служебной необходимости покидать бомбоубежище, пока на улице ещё разрываются снаряды, я, прямо скажем, не горю желанием, как, собственно, и все остальные.
Вот только кажется, что уже всё закончилось, я с некоторыми из коллег решаю высунуть нос на улицу. В этот момент на наших глазах разрывается снаряд.
Ярко-оранжевая вспышка. Осколки в разные стороны. Определить калибр в этом случае очень просто. Если бы мина была 122-х миллиметровая, сейчас эти строки я не писал. К счастью, снаряд был менее мощным.
В подвале немного жутко. Все сидят в томительном ожидании и угнетающем напряжении. Петрович передаёт своим коллегам из МЧС адрес, где мы находимся. Эвакуировать нас решено на бронетехнике. Но чуть позже – на это потребуется время. А начало эфира всё ближе.
В этот момент в помещение входят, чуть пригнувшись, сотрудники пресс-службы республиканского министерства обороны. Как же все были рады видеть этих замечательных ребят в тяжёлых бронежилетах и касках. Они убеждают нас, что на улице уже всё стихло. И через несколько минут на машинах парней мы отправляемся как можно дальше от места обстрела.
С нашим водителем Юрой мы встречаемся в центре. В такие моменты понимаешь, какие они – настоящие, крепкие, мужские объятия. Несколько минут, чтобы рассмотреть друг друга – живых и невредимых, – обсудить случившееся. И всё – пора уже выставляться3 перед прямым включением.