Степан встал с дивана и поднял с пола наполовину заполненную сумку. Мать подошла к нему и обняла сына.
– Сынок, не вини нас. Мы же хотели как лучше, – проговорила она взволнованным голосом.
Сын прижал её свободной рукой к себе.
– Успокойся, мама, я твой сын. Лучше мамы, чем ты, нет на всём белом свете.
Он хотел ещё о многом расспросить её, но чувствовал, что сейчас этот разговор лучше не продолжать. Мать расстроилась, в её глазах стояли слёзы, и после всех волнений последних недель её физическое и моральное состояние было на пределе.
– Мне надо ехать, мама. Как-нибудь попозже расскажешь мне о моих родителях. Хорошо? Успокойся.
Степан поцеловал мать и пошёл к дверям. Он чувствовал на себе тревожный взгляд матери, но не оглянулся, потому что боялся, если увидит её тревожные глаза, то давно растущая тревога в нём, которая пряталась в глубине его души и которую он просто-напросто игнорировал, выплеснется наружу, и тогда мозг начнёт продуцировать один вопрос за другим, на которые нужно будет искать ответы, а ответить на эти вопросы сможет, по всей вероятности, только мать, но она сейчас была в таком состоянии, что любой незначительный вопрос, касающийся его прошлого, мог привести её к истерике и к нервному срыву. Он ехал домой, вовремя притормаживал на красный свет светофора, своевременно трогался на жёлтый, включал поворотный сигнал, когда менял дорожную полосу или поворачивал на другую улицу. Но всё это он проделывал автоматически, заученными движениями, не задумываясь над необходимостью того или иного действия. Вопросы, которых он боялся, начали его заполнять уже по пути домой. Кто он на самом деле: Захаров и по национальности русский или немец и его фамилия звучала когда-то совсем по-другому? Раньше для него особой роли не играло, какой он национальности. Он говорил по-русски, он думал по-русски, и что он русский – было само собой разумеющимся. Но теперь вопросы обваливались на него как лавина. Что брать за основу его национальности – воспитание в русской семье или рождение от немецких родителей? Те, кто его воспитывали, они, бесспорно, его отец и мать. А тогда кто же та женщина, родившая его? Кто был тот мужчина, зачавший ребёнка? Правду ли сказала мать, что его настоящие родители умерли? Если это неправда, то почему они отдали маленького ребёнка в чужие руки? Был он нежеланным ребёнком, был он для них лишним?