– Впрочем, это не так важно сейчас, – прервал Кроули его размышления. – Если ты согласишься, то получишь всю информацию.
– А на что я должен согласиться? – спросил Дон, почувствовав, как заколотилось сердце: «позовут обратно? прямо сейчас? вспомнили?»
– Это дело не закрыто, – сказал Кроули. – Мы им довольно долго занимались, пришли к выводу, что был суицид, но коронер вынес открытый вердикт. Родных у покойного не было, так что на возобновлении расследования никто не настаивал, и дело просто повисло. Начинать снова возиться… мы и так сделали вполне приличную работу плюс обычные проблемы с ресурсами, ну, ты все это прекрасно знаешь. А сейчас есть такое мнение, что надо к этому делу вернуться.
– Появились новые данные?
Кроули нахмурился, вытащил из внутреннего кармана смартфон и стал совершать с ним какие-то манипуляции. Потом убрал аппарат и очень отчетливо произнес, глядя Дону прямо в глаза:
– Не появились.
Дон кивнул. Там, где русские, рано или поздно всегда вылезает политика.
– Предложение такое, Дон. Я хочу создать очень компактную группу, которая провела бы расследование практически заново…
– Приглашаешь вернуться в Ярд? – эта мысль мелькала у Дона несколько раз, но он отбрасывал ее как совершенно невероятную, так не бывает, но вдруг?
Кроули снова потянулся за смартфоном, но передумал.
– Мы еще сможем это обсудить, Дон, ты же понимаешь, что это не такой простой вопрос, но обещаю тебе, что мы к нему вернемся. Ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку, Дон…
«Ну да, особенно после того, как ты же меня и вышвырнул за дверь…»
– Я полагаю, о твоем возвращении будет легче говорить, если ты согласишься на мое предложение; если все хорошо сложится, я обещаю тебе, что мы это обсудим.
– А в чем предложение?
– Эта группа… она формально никакого отношения к Ярду не должна иметь. Человека три. Четыре, на крайний случай. Самостоятельный бюджет. В пределах разумного, само собой разумеется, но самостоятельный. И ты во главе.
– Вот это и есть самое интересное. Четыре почти года никто обо мне и не вспоминал, будто я уже на том свете – и вдруг! Почему я?
Кроули удивился, похоже, что вполне чистосердечно.
– Так ведь то дело итальянского банкира ты вел! Неужели не помнишь? Банкир мафии?
Ах вот они о чем! Да, Рикардо… Рикардо… как же его? черт с ним, впрочем; найден повесившимся под мостом через Темзу, все считали, что самоубийство, и только он заметил, что костюм покойника был совершенно мокрым, а дождь в ту ночь начался лишь к утру и намного позже установленного времени смерти.