– У меня тело растворяется. Проваливается. Ты ничего такого не чувствуешь?
Я сказал, что чувствую, что мои ноги растут и я тоже расту. Я действительно все это чувствовал. Думал, что, если сейчас поднимусь, буду выше всех зданий в городе и дотронусь до коронованной мечты на небе.
– Если небо сейчас решит забрать меня, то мне станет очень грустно, потому что последним, о чем я думал, будет моя боль.
– У тебя нет никакой боли, ты все выдумал.
Легкий вздох его и снова…
– Я и мой старый друг сидели в самой обычной столовой, туда всегда приходили пообедать простые рабочие и школьники, но это была наша любимая столовая, мы любили есть там пироги с капустой и пить красный чай, вот так и в тот день мы сидели и пили чай в при куску с пирожками и шоколадкой «mars», одной на двоих; сидели мы у окна и весеннее солнце придавало нам чувство защищенности и умиротворения. Это было как нельзя кстати, потому что в этот день мы только помирились, но то, что произошло, нельзя назвать ссорой, просто почему-то мы отошли друг от друга, на время потеряли свою связь, я был подавлен случившимся и поэтому в тот день был по-особенному счастлив и спокоен. Он рассказывал мне о своих переживаниях и о том, что случалось с ним за это время, я рассказал о своем немногом. Я так любил его, и он был тем, кого я потерял. В тот день он мне сказал: «Как хорошо вот так вот снова поговорить с тобой. Я чувствую огромное облегчение». И я, черт возьми, до сих пор думаю, как хорошо было разговаривать с ним!
Подъехала машина и свет фар заставил нас зажмуриться. В машине громко играла музыка, и гудел мотор. Фары светили, мотор оставался заведенным, музыка играла, и это заставило меня откинуться от света и посмотреть, но я ничего не увидел, в машине было пусто. Я поднялся и тогда увидел двух людей на заднем сиденье. Почему-то это заставило нас разозлиться, поэтому мы не сговариваясь встали и подошли к машине, я постучал в заднее окно и увлеченные друг другом молодые люди недоумевающе уставились на нас. Я постучал еще раз и парень, вздохнув, нехотя приоткрыл окно.
– Чего вам?
– Особо ничего, знаете, просто мы тут улететь пытаемся, а у вас свет яркий и музыка громкая. Отвлекает.
Они оба нахмурились, переглянулись. Больше ничего нам не сказав, парень закрутил обратно окно старой девятки и просто заглушил мотор. Потухли фары, исчезла музыка и снова только мы на этом белом полотне, с нашими пьяными затуманенными головами и монологами.