Схватка - страница 9

А тут и новый слух, да к тому же многими подтвержденный: Гонсевский за хорошие деньги готов уступить царю в вечное пользование Смоленщину и Северщину. И это несмотря на то, что польный гетман сам родом из Смоленска! Добавились и очередные слухи, что с помощью крымских татар и казаков Гонсевский хочет разбить силы конфедератов. Дело шло к гражданской войне, и это в самый переломный момент войны с царем!

– Срубы с московскими купцами с дозволения Гонсевского и Жаромского уже плывут по Двине к Риге, а царский посол Нащокин едет к королю. Зачем едет? Делить землю нашу – вот зачем! – рассказывали друг другу конфедераты. Эти слухи долетели и до Кмитича, и до Михала Радзивилла. Оба друга были крайне возмущены поведением Гонсевского. Михал, как и его кузен Богуслав, требовали отобрать у Гонсевского булаву и уволить с поста директора комиссии. Кмитич вспомнил все трения между Гонсевским и покойным Янушем Радзивиллом и даже послал в подмогу конфедератам отряд в двадцать казаков, чтобы помочь пленить Гонсевского, как и своего хорошего друга Жаромского. Возглавил отряд вечный ангел-спаситель Кмитича ротмистр Сорока.

– Гляди, – напутствовал Сороку Кмитич, – присмотри, чтобы с Жаромским ничего не случилось, чтобы сгоряча хлопцы не намяли ему бока. Он мой боевой товарищ. Пусть их с Гонсевским невредимыми доставят в Кобрин на суд. Понял? Отвечаешь за него головой.

– Не хвалюйся, пан полковник, – успокаивал Кмитича его верный и постоянно веселый усатый ротмистр, – все будет добра. Арестуем по всей форме и проформе!..

Сорока уехал в Вильну в последний день ноября. Уже неделю от него ничего не слышно. Едва запрыгнув в седло, Кмитич больше не думал о Хованском и красноречивом разговоре с ним. «Как там ротмистр Сорока? Справился ли со своей миссией?» – с тревогой думал Кмитич.

В 1662 году царская армия походила на огромный ком сплошных проблем. Ратники убегали из расположения своих частей, а иные переходили на сторону Речи Посполитой. Боясь усиливающегося дезертирства, в Смоленске за пределы стен города ратный люд вообще не выпускали. От оставшихся в сентябре 1654 года под рукой царя смоленских шляхтичей сохранилась едва ли половина – остальные разбежались. Тем не менее, к 1663 году, согласно царского списка, его армия в ВКЛ все еще насчитывала 93 570 человек. Но это была по большому счету огромная толпа. Опытных воевод, стрельцов, обученных военных явно не хватало.