Марк Наумович Бородин, несмотря на вчерашнее застолье на природе, в конторе Оршицкой райпотребкооперации был к семи утра. В конце месяца спущенный с верху план горел, и, как всегда, хозяин спасал положение – надо было срочно ехать в столицу в головное предприятие выбивать дефицит. Личный водитель уже подготовил служебную «Волгу» к далекому маршруту, заботливо помыв и заправив, потому что твердо знал: к девяти часам они непременно должны прибыть в столичный Коопсоюз.
Скромный детдомовец Саша пришел в потребкооперацию в 20 лет, первых два года поработал за баранкой грузовика, но потом неожиданно был замечен и переведен на «Волгу» в качестве личного водителя шефа.
Надо сказать, что Наумыч давно относился к своему водителю по-отечески. И не только потому, что тот был круглым сиротой, этот факт, конечно же, накладывал свой отпечаток, но не был главным. А главное было то, что Бородин всегда мечтал о сыне, которому можно было бы передать по наследству дело всей жизни. Но не случилось – любящая жена Соня подарила ему трех очаровательных дочерей. Трудно было представить, что когда-нибудь прелестные изящные барышни смогут подхватить весьма тяжелую торговую ношу. С первых дней появления Саши в конторе Марк узнавал в нем себя молодого, без чьей-либо поддержки, голодного до любой работы. Вот и сейчас, сев в машину, тут же заботливо спросил:
– Успел поесть?
– Не волнуйтесь, Марк Наумович.
– Знаю, что голоден, вот, возьми, мне тут жена докторской колбаски положила. Нам с тобой на дорожку.
– Спасибо, Марк Наумович!
Саша начальника уважал безмерно, потому как, несмотря на высокий пост, был он настоящим трудягой и простым мужиком, хоть порой общался с самыми разными уважаемыми людьми и надутыми от собственной значимости шишками.
По пути они на ходу перекусили, запили питьевой водой и аккурат к началу рабочего дня оказались в столице.
– Ну не знаю, как тебе план спасти, Наумыч, не знаю! – кричал председатель Коопсоюза в ответ на настойчивые предложения Бородина.
– Ну посмотри бумаги, Николаич, мне позарез надо, может, где-то что-то и отыщется!
– Ну нету! – продолжал орать Николаич, когда зазвонил громадный черный телефон.
– Соколов слушает. Где? Почему не отправили? Для кого оставляли?.. А что мне теперь с этим делать? Вы за это ответите!.. Черт знает что такое! – председатель положил трубку и несколько секунд размышлял молча, глядя в грустные глаза Бородину.