Фотки были очень удачными и набрали уже кучу лайков. К нему просились в друзья девчонки со всей страны. Называли его красавчиком и Тарзаном. Он не стал бы спорить. Его загорелое мускулистое тело никогда еще не было в лучшей форме. Он напрягал бицепсы, белозубо улыбался в объектив, прикрывая глаза солнцезащитными очками. Нужна была полная иллюзия беззаботности и счастья. Глаза бы выдали, что ничего этого нет. Глаза бы выдали, что он тоскует по дому, по Светке, по работе, которую потерял по глупости. Именно по этой причине без очков он почти не фотографировался.
Девушки на это вообще внимания не обращали. Писали каждый день, предлагали встретиться в Москве осенью. Он что-то отвечал, на встречи соглашался. Хотя знал прекрасно, что не будет никаких встреч. Не нужно ему все это. Ему Светка нужна. И снова жить с ней вместе очень хотелось. И на службе восстановиться. А всякие там охи-вздохи при луне, конфетно-букетные истории с далеко идущими намерениями…
Бр-рр, нет! Перерос он все это. Не хочется. Он за простоту и ясность в отношениях. А еще за настоящую любовь и верность. Светка знала об этом прекрасно. И рада была поначалу, что ей достался такой замечательный парень. А потом вдруг – бац – и заскучала! Почему?
– Почему? – вырвалось у Сережи вслух и достаточно громко.
И тут же из двери будки охранника высунулся его напарник – Глеб Игнатов.
– Чего? Чего ты?
Морда заспанная, глаза мутные, кадык нервно ерзает под пупырчатой кожей в порезах от утреннего бритья.
– Что, проверка?! – от волнения Глеб заговорил хрипло.
Проверки он боялся, как чумы. Ему тоже нужна была эта работа. Ему нужна была хорошая зарплата, которую платили за эту совсем не пыльную службу. А проверка, случавшаяся всегда внезапно, непременно находила какие-то нарушения. А за эти нарушения штрафовали. Это минусом рубли. Причем неважно, кто из них уснул на посту – Сережа или Глеб. Штрафовали обоих. Штрафовали смену. Было немного обидно. Потому что Сережа никогда не спал на посту. У него вообще после переезда сюда со сном стали наблюдаться проблемы. А вот Глеб мог уснуть даже стоя, прислонившись виском к дверному косяку.
– Нет никакой проверки.
Сережа осторожно поддел крохотный камушек носком ботинка и порадовался, что тот улетел далеко-далеко. Почти к самому колесу четвертой с краю машины. А это почти десять метров. Результат.