– Вы… выглядите иначе, – пробормотал Мономах вместо приветствия.
– Лучше или хуже? – не переставая улыбаться, поинтересовалась она.
– Гораздо лучше. Не пойму, что произошло!
– Я сбросила семь с половиной килограммов, – похвасталась следователь. – Следую вашим рекомендациям!
Однако Мономах понимал, что дело не в этом. Суркова изменилась не только внешне. Раньше в ней присутствовал какой-то надрыв, скрытая печаль. Теперь она прямо-таки источала уверенность. Что-то определенно случилось – может, влюбилась? Говорят, женщин любовь красит. А из мужчин она вытягивает жилы!
– Вы не на консультацию, надеюсь? – нахмурился он.
– Боже сохрани! Я специально дождалась окончания приема. Владимир Всеволодович, нам нужно серьезно поговорить. Вы можете уделить мне время?
– Заходите!
– Я предпочла бы не здесь. Как насчет кафе напротив?
– Вы на диете?
– И поэтому должна есть в определенные часы. Да и вы наверняка голодны!
Мономах и правда ощущал недвусмысленное посасывание под ложечкой: со времени его раннего завтрака прошло больше восьми часов.
– Ну, так что вы хотели мне сказать? – поинтересовался он, сделав заказ. Суркова не врала. Попросив у официанта кофе, она достала из сумки пластиковый контейнер с куриным салатом, прикрытым сверху кусочком цельнозернового хлеба. Мономах предчувствовал, о чем пойдет речь, и специально оттягивал этот момент. Значит, делом Яны Четыркиной занялся Следственный комитет! Чем беременная девчонка, терпящая побои от сожителя, могла их заинтересовать?
– Не делайте вид, что не понимаете, – ответила Суркова, перемешивая вилкой салат. – Я всегда была высокого мнения о ваших умственных способностях!
– Мне казалось, что Мартынюк – не ваш человек?
– Районный опер. Ему наше вмешательство не понравилось!
– Почему? – удивился Мономах. – Разве он не должен радоваться, что с него сняли груз?
– Дело может стать громким, а кому не хочется снять сливки?
– Мы об одном и том же деле говорим? Беременная девчушка попала под машину…
– Вы не все знаете, Владимир Всеволодович, – прервала Мономаха Алла. – Мартынюк считает вас главным подозреваемым по делу, но у меня есть основания не доверять его суждению по причине того, что у нас, похоже, серия.
– В смысле?
– Серийные убийства. Мартынюк с вами не знаком, но я-то понимаю, что подозревать вас глупо!