— Испугалась очень. Видишь, как колотит её? Беги за машиной, у
тебя дыхалка получше, гони сюда — вдруг в больничку надо? Я как раз
тут по пути какую-то видел на карте, но всё быстрее, чем пешком, -
и я кинул ему ключи от Раджи. Он поймал их как-то странно, уже на
бегу, за спиной и вообще не глядя. Кажется, моё общество на него
дурно влияет. Ну, или наоборот, это уж как посмотреть.
— Всё закончилось, всё в порядке, тебе никто и ничего не
угрожает, - начал я говорить тем самым тоном, что наиболее подходил
ситуации — как с маленькими детьми и животными.
Дрожь становилась слабее, но не утихала. Я изо всех сил боролся
с желанием обнять ей, или потрясти покрепче. На судебной психиатрии
нам рассказывали, что такое помогало не всегда. И лишь когда она
попробовала сесть, не открывая по-прежнему глаз, я осторожно
поддержал её под локоть. Он дрогнул, но не вырвался.
Девушка открыла один глаз. Он был непередаваемо-сапифрового
оттенка. Такой глубокой синевы летнего вечернего неба я не видел
никогда прежде. Чёрные волосы, спутанные и забитые ветками и
травой, смотрелись вокруг бледного лица грозовым облаком или
воронкой смерча. Кожа была светлая, щеки и шея покрыты румянцем от
недавнего бега и испуга, на щеке царапина, видимо, от ветки.
Открылся и второй глаз, точно такой же, но вместе они выглядели
совершенно нереально, словно океан и небеса одновременно.
— Всё хорошо, больше некого бояться, тебя никто не обидит, -
повторил я, заметив, что её ладони уже не так сильно притиснуты к
ушам, и вдруг, неожиданно для себя самого, закончил:
— Людмила.
Спасенная вздрогнула, хоть это и сложно было заметить — дрожала
она не переставая.
— Вы меня знаете? - спросила она, и, клянусь Богами, этот голос
подошёл бы ангелу, если бы была уверенность в том, что ангел —
женщина.
В это время с дороги, перелетев двойную сплошную и бордюр,
прискакал Раджа, развернувшись с юзом так, чтобы закрыть нас бортом
от дороги. Я аж онемел. Про навыки Ланевского в части
экстремального вождения разговор как-то не заходил, ну да Бог с
ними, с навыками. Поражал сам факт того, что полноприводный пикап
так в принципе может, потому как не вязался с моими, скромными,
правда, познаниями в физике.
Лорд обежал машину спереди, как дикого коня. Кажется, он тоже
был слегка обескуражен. На ходу сорвал с себя плащ и бережно
опустил на девушку, не коснувшись её руками. Мы сидели вокруг неё,
не сводя глаз. Она поправила плащ величаво, будто это была
императорская мантия, но вместе с тем таким лёгким и естественным
движением, словно этот предмет гардероба был ей привычен до полной
незначительности. И сказала: