Мы закончили семейный ужин, когда окончательно стемнело. Здесь
ночь, казалось, падала ещё быстрее, чем, например, на побережье
Чёрного моря: ласковый пастельно-бежевый вечер становился на
два-три удара сердца предзакатными интригующими сумерками, которые
тут же внезапно накрывались черно-синим бархатом ночного неба с
россыпью звёзд. Знакомые созвездия находились с гораздо большим
трудом и в совершенно неположенных местах. Мы со Второвым едва не
поспорили, пытаясь найти Полярную звезду и научить этому
непременному навыку сыновей: берёшь внешнюю, дальнюю от ручки,
стенку ковша Большой Медведицы, продолжаешь вверх, отмеряя пять
равных стенке отрезков — и вот она, Стелла Полярис. Дочери, сидя на
плечах, измеряли небо пальцами, пытаясь отложить нужное расстояние
между большим и указательным. До дома шли пешком, наслаждаясь
относительной тишиной портового города. Но сам порт был значительно
правее, а набережная — чуть дальше вперёд, поэтому на «нашей» улице
было спокойно и тихо. И охраны, соответствующей статусу серого
кардинала, я не наблюдал, хоть и старался. Видимо, их навыки не
попадаться на глаза были значительно лучше моих поисковых.
Наутро решил заняться кулинарией. Не то, чтобы местная кухарка
сломала руку или изначально готовила одну бурду — ни коем случае.
Но иногда бывает такое: накатывает жажда приготовить что-то
собственными руками, чтобы потом это немедленно уничтожить в кругу
семьи. Оставив Надю досматривать утренние сны, я вышел в коридор и
заметил, что дверь Аниной комнаты приоткрыта. Как и комнаты Антона.
Это насторожило. Неслышным шагом подобрался к дочкиной спальне,
заглянул — никого. Из комнаты сына раздались негромкие голоса и
смех. Пошёл туда.
Под тихую, но ритмичную музыку брат и сестра делали
утреннюю гимнастику. В семь утра, в комнате с видом на
Атлантический океан. Солнце здесь в окна заглядывало только после
полудня и вечером, чтобы окрасить всё сперва в яркое золото, а
после — в оттенки от розового до багряного, поэтому сейчас, утром,
большого света не было. Аня сидела у Антошки на вытянутых худых
ногах, держа на уровне груди раскрытые ладошки. Он делал упражнения
на пресс, и, поднимая корпус, «пробивал двоечку» по маленьким
мишеням, едва обозначая удары. Мы с дочкой частенько так
баловались, но в ежедневную полезную привычку это, к сожалению, не
переросло. Эти же забавлялись в полный рост. И, судя по красной
потной физиономии сына, без шуток, по-настоящему, с полной
самоотдачей. На моей памяти это был первый случай, когда они бы так
весело и без скандалов проводили время без нас с Надей. Надо же,
чего только не приносит таёжная охота на кабана.