– Не знаю, у кого меньше воображения, – сказала Миранда, наблюдая за тем, как пес нырнул в заросли гортензии, – у тебя или собаки. Только посмотри на него, папа! Он знает, что происходит. Для него сюрпризов в этой прогулке не будет.
– Собакам нравится определенность, – сказал Уэбберли, принимая из пасти триумфально приплясывающего Альфи потрепанный мячик.
– Собакам – да. А тебе? Неужели ты всегда водишь его одним и тем же маршрутом?
– Это моя ежедневная прогулочная медитация, – сказал он. – Ежеутренняя и ежевечерняя. Разве это плохо?
– Ежедневная медитация! – фыркнула Миранда. – Папа, ты такой выдумщик. Правда.
Выйдя за калитку, они повернули направо, шагая вслед за собакой. Пес же, дойдя до конца Палгрейв-стрит, ни секунды не колеблясь, свернул налево, на дорогу, которая приведет их к Стамфорд-Брук-роуд. А оттуда до Пребенд-гарденс – рукой подать.
– Вчера все прошло так хорошо, – сказала Миранда, беря отца под руку. – И маме, кажется, понравилось. И никто не упомянул… и не спросил… по крайней мере, меня…
– Да, праздник удался, – сказал Уэбберли, прижимая локоть к боку, чтобы еще больше приблизить дочь к себе. – Мать отлично провела время – настолько, что сегодня опять заговорила о том, что хочет поработать в саду.
Он чувствовал, что дочь смотрит на него, но упорно не сводил глаз с дороги.
Миранда сказала:
– Она не выйдет. Ты знаешь это. Пап, почему ты не настоял, чтобы она снова обратилась к тому доктору? Таким, как она, можно помочь.
– Я не могу заставить ее делать больше, чем она того хочет.
– Нет. Но ты мог бы… – Миранда вздохнула. – Не знаю. Что-нибудь. Хоть что-нибудь. Я не понимаю, почему ты не отстаиваешь свою позицию. Почему ты всегда уступаешь маме, никогда не настоишь на своем?
– И как я могу это сделать, по-твоему?
– Если она будет думать, что ты действительно… ну, например, если ты скажешь ей: «Фрэнсис, все, это предел моего терпения. Я хочу, чтобы ты вернулась к тому психиатру, а иначе…»
– Что иначе? Что?
Он почувствовал, как дочь поникла у его плеча.
– Да. В этом все дело, верно? Я знаю, что ты никогда не оставишь ее. Ну да, конечно, как можно. Но должно же быть что-то, что ты… что нам еще не пришло в голову. – И, чтобы избавить его от необходимости отвечать, она показала на Альфи, который посматривал на соседскую кошку с излишне живым интересом. Она взяла поводок из рук отца и сказала: – Даже не думай, Альфред.