Комарик без звука приземлился на запасной аэродром – коричневый гладкий кружочек главной головы управления внутренних дел, растопырил пошире ножки, взмахнул толстым мохнатым длинным хоботком…
– И много желающих? – упавшим голосом полюбопытствовал начальник ОБЭП.
Жало вонзилось в тонзуру первейшего блюстителя порядка. Петров рефлексивно грохнул ладонью по макушке и заорал, гримасничая:
– Сволочь! Это я тебя должен спрашивать, сколько чудиков поперлось к Иосифу Виссарионовичу за помощью и поддержкой, а не ты мне идиотские вопросы задавать!
Сидящие в зале проснулись. Главный полковник наклонился, явив городу и миру лысину с размазанной по ней кровавой кашей бывшего единственного сохранившегося, но теперь убиенного насекомого. Зрелище было явно «восемнадцать плюс», поэтому полковники и важняки вздрогнули, самые сообразительные торопливо достали смартфоны и сфоткали окровавленную макушку начальника, напряглись, дабы правильно прочувствовать момент и перенести это чувство на собственных подчиненных.
«Блин, – подумал тягостно Волобуев, – где ж столько комариков найти, осень-то уже глубокая, чтобы эмоции пореалистичнее передать… а впрочем, попрошу у коллег снимок, распечатаю на цветном принтере покрупнее и на стенку повешу, чтоб боялись».
– В общем, Попов, – разогнулся Петров, зрачки его глаз расплылись во всю радужку, – с тебя по этой ситуации фамилии, имена, явки, что обещают, какие суммы набрали. В случае необходимости привлекай налоговиков, типа неуплата каких-нибудь экскурсионных или экологических сборов.
– Слушаюсь, Виктор Николаевич, – интимно прикрывая веки, проникновенно пролепетал полковник, занимающийся экономическими преступлениями. – И немедленно доложу в течение недели.
– Да уж, – остывая, буркнул Петров, – побеспокойся, пожалуйста.
В большое окно звучно царапнулись большие ветки, заказанного коммунальщикам на спил пятидесятилетнего вяза, помнившего ритмы и групповые драки трех ударных комсомольских строек города. Присутствующие повернулись на стук: дерево порывисто раскачивалось, теряя утонченную листву, отмершие веточки, сухие узловатые сучья.
6.
Рабочий день города и горожан продолжался. Завоняло органическими отходами, накрывшими населенный пункт с юга, понесло окалиной перегоревшего металла от металлургического комбината с востока, бодренько выбросил порцию амбре прокисших дрожжей с севера соответствующий заводик, понесло пороховым перегаром с карьеров двух горно-обогатительных предприятий с запада.