– Господин Юлиан Верженский! Госпожа Валентина Юлиановна Верженская! Госпожа Александра Юлиановна Верженская!
Затем он отступил и пропустил Верженского и его дочерей. Они сошли по лестнице с перилами, украшенными хрусталем. Гости мимолетно повернули головы, чтобы взглянуть на вновь прибывших, а затем вернулись к своим разговорам. Хозяин, Андрей Боринский, подошел к лестнице, чтобы встретить гостей. По его движениям было видно, что он рад им. Боринский и Верженский были акционерами одной нефтяной компании. И хотя они нечасто виделись, их соединяла тесная дружба. Боринский тепло поприветствовал друга, затем повернулся к девушкам и воскликнул:
– Боже мой! Юлиан, друг мой, я не могу поверить, что это твои маленькие прелестные дочурки. Они всё такие же милые, даже стали еще милее, но они теперь уже не дети. Как летит время. Пойдем, позволь мне представить тебя друзьям.
Девушки последовали за отцом и хозяином, чтобы присоединиться к другим гостям. Валентина ступала легко и уверенно, Шура не могла сдержать восторг. Она боялась смотреть вокруг, чтобы не встретить взгляд, который мог бы прочесть ее волнение. Она лишь прошептала сестре на ухо:
– Тиночка, пожалуйста, не оставляй меня одну…
Валентина, изящно придерживая подол розового вечернего бального платья, улыбнулась сестре:
– Не беспокойся, Шурочка, ты бы так не говорила, если бы видела глаза людей, которые с восхищением смотрят на тебя.
Чтобы проверить слова Валентины, Шура опасливо перевела взгляд направо, затем налево. Сестра, должно быть, шутит, подумала она, но вдруг ее взгляд встретился с парой синих глаз, пристально следивших за ней. Ей показалось, что тело пронзила молния. Лицо залилось румянцем, сердце заколотилось. Она быстро отвернулась и посмотрела вниз. Ее отец беседовал с каким-то бароном. Валентина начала переговариваться со смазливой девочкой, которую они встречали в Кисловодске, имени ее Шура не запомнила. Она вновь почувствовала взгляд молодого человека, но была слишком испугана, чтобы обернуться. Она мяла шелковую ленту сумочки, которая была подобрана специально в тон ее сиреневому платью. Ее длинные светлые волосы были впервые уложены в шиньон с завитками по сторонам. Увидев ее наряд этим вечером, папа с сестрой сказали, что она восхитительна. Ей тоже казалось, что она выглядит красивее, чем обычно. Так она чувствовала до тех пор, пока они не приехали на прием, но сейчас среди стольких красивых и ухоженных женщин, уверенно прогуливавшихся вокруг, она чувствовала себя неопытной девочкой. Как она будет танцевать с молодым человеком, которого она совсем не знает, если ее привел в смущение один лишь взгляд? Она чувствовала, что не сможет ни с кем танцевать, что просидит весь вечер, как цветок в клумбе, в углу зала, глядя, как развлекаются другие.