Ещё несколько дней назад Саша открыла счет на имя папы, указав к нему номер своего телефона. Она могла лишь догадываться, чем закончится её авантюра и решила подстраховаться подобным образом. Чтобы с ней ни случилось, и где бы она ни оказалась по истечению суток с момента начала аукциона, родители должны получить деньги.
– Диктуй.
Лаконичность мужчины ей начинала импонировать. Саша ещё с подросткового возраста не особо хорошо относилась к ребятам, кто постоянно чешет языками и несет всякую ересь. Саша всегда ориентировалась на отца – тот говорил по существу, по делу, при этом не скрывая своих чувств. Для него признаться в любви к жене и дочери – обычное дело. Он всегда говорил, что не стыдно говорить о чувствах, стыдно их прятать. Для неё папа всегда будет и останется идеалом мужчины.
Нервно сглотнув и подавив желание сдернуть повязку, Саша произнесла цифры.
– У тебя хорошая память. Подготовилась?
На этот раз Саша проигнорировала насмешку. Плевать. Пусть что хочет, то и думает.
Она ничего не успела ответить – в её сумке-рюкзаке пропищал сигнал, оповещающий о входящем сообщение. Сердце Саши облилось кровью. Кажется, успокоительные переставали действовать. А вот это плохо.
– Деньги зачислены.
– Я могу посмотреть?
– Не доверяешь?
Саша покачала головой.
– Я даже вашего имени не знаю.
Послышался шорох. Саша думала, что Осетин преставится, но он вместо слов всучил ей в руки сумку.
– Отыскать телефон сможешь, не снимая повязку?
Его маниакальное желание сохранить инкогнито начинало нервировать Сашу.
– Смогу.
– Действуй. При прочтении приподнимешь повязку. Думаю, лишних движений делать ты не будешь, куколка.
Не будет.
Дрожащими руками Саша отыскала молнию, открыла сумку, нашла телефон, что всегда вставляла в кармашек, и, лишь взяв его, чуть оттопырила край повязки, мазнула пальцем по сенсору, открывая сообщение.
«На Ваш счет поступило 750000 руб…»
Всё. Он расплатился.
За девственность, которой нет.
Саша вернула повязку на место, отложила сумку, встала на колени и принялась раздеваться. Зачем заставлять Осетина повторять просьбу-приказ дважды?
Она постаралась абстрагироваться от происходящего. Или следует поступить наоборот и сосредоточиться? Повязка ужасно раздражала. Она была из плотной ткани и не пропускала свет. У Саши закрались подозрения, что Осетин и вовсе не включал свет.