Постепенно боль отпустила, и ко мне вернулась способность соображать. Оказалось, что звуки, которые я принял за автоматную очередь, на самом деле издавал дятел, добывающий себе пропитание на соседнем дереве. От испуга натянутые струной нервы едва не лопнули, но, видимо, мне пока не суждено съехать с катушек.
– Тьфу на тебя, зараза! Уймись, барабанщик хренов! – плюнул я в сторону пернатого возмутителя спокойствия и начал оглядываться.
Дятел только на мгновение перестал долбить сосновый ствол и, косо взглянув на меня, продолжил свою работу.
Осмотревшись по сторонам, я понял, что попал не по-детски, так как купол парашюта зацепился за верхушку высоченной сосны и моя тушка болталась примерно на высоте четвертого этажа. Дотянуться до ствола дерева или ближайшей ветки было невозможно. Чтобы спуститься вниз без ущерба для здоровья, мне срочно требовалось придумать какой-то удобоваримый план, иначе можно болтаться между небом и землей до второго пришествия.
Старый десантный способ, когда застрявший на дереве парашютист открывает запасной парашют и по его стропам спускается вниз, был мне недоступен из-за отсутствия запасного парашюта. Видимо, беглецы в прошлое вместо него хотели пристегнуть к подвесной системе баул со своим багажом, поэтому запаска отсутствовала. Слава богу, что я не поддался искушению и прыгнул в портал налегке, иначе после взрыва мой труп с переломанными костями уже давно бы лежал на земле.
На выработку плана спасения ушло минут тридцать, а на его выполнение еще около часа, но мне все-таки удалось спуститься вниз, не сломав себе шею. Чтобы слезть с дерева, я сначала отстегнулся от подвесной системы, а затем, скрежеща зубами от боли, подтянулся на руках по стропам до ближайшей ветки, благо до нее было не больше пары метров.
Оседлав ветку, я немного передохнул, после чего начал решать, что же делать дальше. К счастью, в кармашке подвесной системы парашюта оказался стропорез, который мне весьма пригодился. С помощью этой пародии на нож я обрезал стропы, до которых смог дотянуться, а затем связал из обрезков длинную веревку с узлами. При наличии надежной веревки не проблема спуститься на землю, что я и сделал.
Как ни душила меня жаба, но купол парашюта так и остался висеть на сосне, хотя у меня на него были большие виды. Парашют застрял капитально, а я не обезьяна, чтобы скакать с ветки на ветку со сломанными ребрами. После трехчасового болтания между небом и землей меня дико мучили голод и жажда, и, позволив себе короткую передышку, я направился к реке, которую увидел еще в воздухе.