– Вы должны вместе с нами участвовать в описи у крестьян, зерна, скотины и прочего урожая, – сказал он.
– Я не могу, – отказался Верещагин, – пусть вместо меня Саша поработает.
Александр объяснил незнакомцу, что у Семёна Александровича больное сердце и нервничать ему нельзя – это мероприятие крестьяне встретят очень не дружелюбно. Верещагины пригласили гостей с ними позавтракать и проводили в столовую. Там уже вкусно пахло медовой манной кашей, а дочь Мария с Дуней Калачёвой хлопотали на кухне. Девочки-подростки принимали из раздаточного окна тарелки с кашей и ставили их на столы. Прохор поинтересовался:
– Кто эти девочки, ваши дети? Что-то на вас не похожи.
Их неряшливый вид не соответствовал интеллигентным хозяевам дома, и не заметить такое было не возможно. Дети ходили босиком, а младшие девочки без штанов, полуголые. Семён Александрович объяснил:
– Эту многодетную семью Калачёвых к нам подселили по решению комитета бедноты.
Прохор с удивлением посмотрел на него:
– И они питаются вместе с вами?
– Да, у них ничего нет, и дом развалился.
После этого Семён Александрович указал гостям на тарелки с кашей и предложил:
– Кушайте, товарищи дорогие, не стесняйтесь. Каши всем хватит.
Он говорил с одышкой, а на бледном лице выступил пот. Сын заметил это и забеспокоился:
– Что с тобой, папа? Тебе плохо?
– Да ничего страшного, терпимо.
Прохор с ухмылкой спросил:
– Отчего у вас сердце больное, может от пьянства? Мой сосед много пил и тоже теперь еле дышит.
Сын Саша хотел объяснить причину болезни отца, но Лукьянов перебил его и сам кратко рассказал, как бывшего помещика Верещагина чуть не расстреляли в Ярославской тюрьме. Уже вся деревня Гарь знала эту историю. На Прохора рассказ о расстрелах произвел большое впечатление.
Когда завтрак закончился, он встал и, поблагодарив хозяина, сказал:
– Ну, пожалуй, пора ваше добро пересчитывать. Начнём?
Александр стал убеждать Прохора, чтобы он не всё записывал, а позволил утаить часть зерна и овощей. Он сослался на то, что в их доме много детей и их тоже надо кормить, как и городских. Чем деревенские дети хуже городских детей? Если у них всё отберут, то начнётся голод. Удалось, в конце концов, договориться и решили, что у остальных крестьян они тоже утаят часть урожая, ведь и без налогов зерна едва хватало до нового урожая, а теперь придётся очень сильно экономить. По решению Советской власти половину выращенной сельскохозяйственной продукции крестьяне должны добровольно сдать государству почти безвозмездно, власти платили только керенками. А если не выполнят предписания, то отряд продразвёрстки отберёт почти всё.