– Нет. Если бы так, я договорил бы до конца.
– Ты говоришь ужасные вещи! И все это неправда!
– Ах, вот так! – губы Иуды искривила презрительная усмешка. – Стоило начинать разговор! Что ж… пора – Самуил и Анания ждут.
– Тогда идем.
– Говорю же, оставь меня. Иди.
– А ты?
– Я хочу остаться один, – он жестом остановил возражение. – Не бойся, я не наделаю глупостей. До встречи.
– Когда ты придешь?
– Когда-нибудь.
– Но…
– Прощай…
Ничего больше не слушая, Иуда быстро зашагал к серым скалам, маячившим на горизонте. Некоторое время Товия смотрел ему вслед, потом вздохнул, и направился к иерусалимской дороге.
Кувшин с вином был уже наполовину пуст. Иуда задумчиво смотрел на языки пламени в очаге и не замечал пристального взгляда Симона.
– Ты молчалив сегодня, друг мой, – трактирщик решился, наконец, нарушить тишину. – Что-то случилось?
– А? – обернулся Иуда. – Много чего случилось, Симон. Поверь, у меня хватает причин для раздумий.
– Охотно верю. Но сегодня все-таки праздник – День Очищения>35.
– Помню. Только я этого не чувствую.
– Ох, Махайра, что-то с тобой не так! Я давно не видел на твоем лице улыбки.
– Да? А мне кажется, я часто смеюсь.
– От твоего смеха либо плакать хочется, либо кровь стынет в жилах. С тех пор, как ты ушел в это проклятое братство, ты сам не свой.
– Симон! Мы же условились не говорить об этом.
– Да… Но что мне делать, когда ты приходишь и молчишь?! За целый час ни слова! А седые нити в твоих волосах, морщины на лбу! Это в двадцать-то три года! А это! – Киренеянин ткнул пальцем в кувшин.
– Верно, – грустно усмехнулся Иуда, – я нарушил запрет… А-а, к мастеме>36! Я совершил более страшное отступничество.
– В чем дело? – испуганно спросил трактирщик.
– Не важно. Все, Симон, хватит об этом! Расскажи, лучше, какие новости в Иерусалиме.
– Как знаешь, Иуда… Ох, только Господь разберет, что же ты за человек!
Он лишь грустно улыбнулся в ответ.
– Я слушаю, Симон.
* * *
На рассвете трактирщик осторожно откинул полог. Иуда спал, растянувшись прямо на полу. Кувшин был пуст. Киренеянин несколько секунд молча смотрел на спящего, потом вздохнул и тихо склонился над ним.
– Вставай, Махайра.
Он тронул Иуду за плечо. Тот перехватил его руку, резко выкрутил.
– Ай! Осторожно!
Иуда отпустил его, трактирщик отступил.
– Чуть руку мне не сломал! Что это с тобой? – обиженно спросил он, растирая кисть.