–Партнер по чему, пап? По рекламе твоей юридической компании? Или он постоянный клиент? Неужели настолько все плохо, что клиенты постоянно подают в суд?! – я не умела сдерживаться это точно, и чего меня понесло в ответный удар?
–Это неважно, Кира! К тебе пришел мой клиент, будь добра помочь ему! – на лице отца заиграли желваки, он сейчас был очень зол определенно.
–Мне надоели твои клиенты! Он заявился в мой кабинет и угрожал мне! Ты им тоже это позволяешь, пап? – кричала я, потому что тоже была вне себя от злости.
–Все решено, Кира, – мгновенно успокоился отец. Я удивляюсь его самоконтролю, – С завтрашнего дня твоя первоочередная обязанность помочь Мишелю. Решишь дело до суда – быстрее отделаешься и получишь свои деньги, потом возьмешь отпуск и придешь в себя. Нет, значит, решишь в суде. Сейчас идем, ты извинишься за свое поведение!
Я не успела и слова в дорогу вымолвить, он схватил меня за руку и мы быстрым шагом промчались мимо стола моей секретарши и оказались на улице перед этим мужчиной. Он стоял, облокотившись на капот автомобиля, и курил сигарету. Я невольно бросила взгляд на его внешний вид. Одет с иголочки, но вот именно сейчас он был таким обычным. Волосы на ветру растрепались, невольно захотелось рукой коснуться их. Глаза такие растерянные, холодные, только не айсберги, как накануне, а как у мальчишки, который боялся чего-то. Сердце невольно сжалось. Я обвинила его в том, что он, такой как все, только я ошиблась. Хотелось прижаться к его горячей груди и извиниться, несмотря на все события, что были в моем кабинете. Отец немного подтолкнул меня вперед, как провинившегося ребенка. Я покраснела с ног до головы, ощущать себя такой виноватой и такой беспомощной одновременно, откровенно говоря, стыдно.
–Простите, пожалуйста, за мое поведение, я действительно перегнула палку. Вы тоже ее перегнули, и я вас прощаю. Впредь надеюсь, между нами будут только деловые отношения, – проговорила твердо я.
–Хорошо, – кивнул он, – До завтра, Кира Кирилловна.
Он сел в машину и завел мотор. Отец хотел было сесть на пасажирское сидение, но я не дала ему открыть двери машины.
–Он не хочет даже извиниться? Это хорошо, может, означает, извините за угрозы? – снова вспыхнула отчего-то я.
–Кира, угомонись. Вам, конечно, будет нелегко, но я надеюсь, что вы сработаетесь, – сказал сухо отец и сел в автомобиль.