Элекс шёл, полный противоречивых чувств. Неоднократно
в жизни он приходил к мысли, что именно это состояние и есть
счастье. Однако чутьё подсказывало, что вскоре захочется его более
спокойного и тихого — без ссор, пусть даже с последующими
примирениями, без постоянной тревоги за последствия недавнего
разговора. А что должно прийти на смену этим буйным, трудно
укротимым страстям? Ответ был. Умеренная идиллия, душевное
равновесие, понимание, что вы вместе навсегда, забота друг о друге
и взаимная благодарность и уважение. Да, мечты... Но он сам выбрал
Элину. Сам. И не жалел об этом. Однако чёрная кошка то и дело
пробегала между ними. И некоторые ссоры были так разрушительны,
что, казалось, следующей встречи точно не случится. Да, примирения
были жаркими и нежными, но тенденция пугала. Каждая последующая
ссора была сильнее предыдущей. Осознание этого скребло изнутри,
тревожило, пугало тем, что больше она не позвонит и не напишет.
Вечера и ночи после ссор буквально испепеляли изнутри, лишали сна.
Что такое не находить себе места знаете? Тот, кто понимает это
выражение буквально, наверняка испытал «прелести» на себе. Ты
ходишь из угла в угол как неприкаянный, дотрагиваешься непонятно
зачем до каких-то вещей, мимика и все движения тела будто
останавливаются на полпути, и ты забываешь что ты хотел сделать и
зачем ты вообще живёшь, а внутри болтается сердце, будь оно
неладно. И в некоторые моменты так хочется разорвать себе грудь и
вынуть этот нервно пульсирующий комок хоть ненадолго и дать себе
отдохнуть…
Но сейчас был не такой тяжкий момент. Внутри будто
потусторонние силы смешивали невероятный коктейль из горечи ссор,
мёда воспоминаний и предвкушений, и сверху всего этого бросили
пряную щепоть надежд. Именно в таком состоянии и шагал сейчас Элекс
по лужам, которые быстро заполонили улочки и переулки. Часть улицы,
ведущей от пляжа, была никак не освещена, и Алекс наслаждался
темнотой. Уличные фонари брезжили далеко, и до них он дойдёт
нескоро, особенно учитывая, что он не спешит. Вскоре глаза привыкли
к темноте, и очертания улицы стали различимы.
Элекс уже мог разглядеть и тротуар, и протоптанные к
домам тропинки, и лужи. Одна из луж была такая большая, что,
казалось, в ней нет дна. Элекс стоял и смотрел на воду — в ней
отражалось смятенное небо с ползущими по нему грузными рваными
облаками. Элекс вспомнил, как в детстве играл в интересную игру.
Если в неё погрузиться, то впечатления ожидали сильные. Надо было
просто смотреть в лужу, но сосредотачивать взгляд на отражении. И
когда ты воспримешь его как реальность, будет казаться, что внизу
небо, и если вдруг ты ступишь в лужу, то не промочишь ноги, а
канешь в небеса! В детстве его очень впечатляла эта игра. Дождь как
раз утих, и вода была ровная, как полотно. Ему очень захотелось
вспомнить эти ощущения, и он встал, сосредоточился и стал смотреть
в воду, не обращая внимания на всё другое вокруг. Боковое зрение он
просто отключил. И вот, перед ним, прямо под ногами само небо! Это
просто чудо! Бездонное небо, и только шаг отделяет от неведомого!
Облака продолжали плыть, а чтобы достать до них, надо было просто
прыгнуть в эту пропасть. Вдруг от реалистичности увиденного Элекс
начал терять равновесие и почувствовал, что падает. Это было так
неожиданно для него, всегда хорошо державшего равновесие, что он не
успел даже выставить вперёд руки.