– Ужасно переживаю за его выбор, – продолжал светлейший. – Для меня это тупик. Приняв постриг, мальчик отказался не столько от мирской жизни, сколько от претензии на полагающуюся ему по закону власть!
Гость мог бы рассыпаться в утешениях, но, как человек прагматичный, он знал, что из любой затруднительной ситуации имеется выход. Ему хотелось дать совет королю. За этим, собственно, он и прибыл в Варуту…
– Принял схиму, назвался Давидом, – тем временем продолжал несчастный отец. – Потом будто бы перебрался в Грецию, поселился на горе Афон, – лицо повелителя внезапно потемнело. Бедняга жизнь прожил – не знал, что такое пустить слезу. А тут глаза сами налились предательской влагой. – Какую неделю нет вестей! – схватившись за седую бороду, взвыл он. – Боюсь, что в живых уж нет!.. Враги!.. Кругом враги!.. Как услышат мое имя, так и хватаются за меч!.. И, кажется, пришло их время! Во всяком случае, теперь они знают, как ужалить меня!
Почувствовав, что переживания несчастного искренни, гость стал успокаивать его.
– Ведая об осторожности вашего сына, его умении выбирать окружение себе, изобличать недругов, – прогудел он, – смею выразить уверенность, мой господин, что князь Войшелк в добром здравии и еще объявит о себе.
– Враги коварны, им не составит труда подобраться к доверчивому мальчику! – не унимался отец.
– Это самообман, господин. Не преувеличивайте. С таким же успехом они могут подобраться и к вам.
– Я уже не представляю для них интереса! А вот покушаясь на Войшелка, они угрожают будущему выпестованной мною державы!
Король жаждал этих откровений. Он говорил – и с каждой фразой освобождался от угнетавшей его печали. Зная, что добродетель князя Довмонта целительна, он охотно черпал ее.
– Смею напомнить, мой король, – тем временем продолжал гость, – что сын ваш носит под сутаной кольчугу. Да и мечом владеет не хуже самого достойного воина.
– Они уже расправились с ним – заманили в свои тенета! – парировал отец.
И тогда хозяин Нальши сказал то, ради чего, собственно, он прибыл в Варуту:
– А почему бы вам, мой господин, не завести новую семью и не заиметь еще одного сына?! Государь устремил на любимца взгляд, полный искреннего удивления…
Здесь следует сделать еще одно отступление, заметить, что, несмотря на то что лицо правителя Литвы таило сходство с хищной птицей, женщин оно притягивало неодолимо.