Не без удовольствия Лена налила коньяк в стакан, выпила залпом и закусила долькой засохшего лимона, который отыскался тут же. «В конце концов, я тут ни причем, у меня теперь навязчивый бред».
Она уселась за автоматическую пишущую машинку, вставила несколько чистых листов бумаги.
– Ну-с, что писать будем? Эй, вы где?
– Я уже в вашей головке, милочка. Вы хорошо меня слышите? Ну, тогда пишите. Итак:
«Двадцать ступеней, чтобы обрести рай в душе.
Двадцать ступеней, чтобы стать Богом.
Рай не в небесах, рай – в твоей душе, стоит только пройти двадцать магических ступеней…»
Через месяц труд был завершен. За это время Лена очень изменилась внешне: взгляд ее стал лихорадочным, лицо осунулось, под глазами залегли темные тени. Она весь месяц не принадлежала себе: днем автоматически выполняла свои журналистские обязанности, затем, когда редакция пустела, строчила то, что диктовала ей Княгиня, которая прочно обосновалась в ее голове. Поздно вечером она плелась домой выжатая, как лимон, падала в постель и засыпала мертвым сном. Утром все повторялось сначала: просыпалась уже уставшая, жевала без аппетита завтрак, плелась на работу и – так день за днем. Силы свои Лена подкрепляла спиртным, а потому постоянно находилась в состоянии подпития.
Как-то раз ее вызвал редактор:
– Лена, я ценю вас, как способного журналиста, но… Ваши статьи, обычно такие самобытные, теперь стали… ну, не из рук вон плохи, конечно, вы – профессионал, вы плохо писать не можете, но… какие-то механические, что ли. И я знаю причину. В коллективе стали обращать внимание на то, что вы постоянно, так сказать, навеселе.
– Это мое личное дело.
– Согласен, но – в свободное от работы время. А на работе, будьте добры…
– Сергей Иванович, я что – плохо выполняю свои обязанности? Вас не устраивают мои статьи?
– Да нет, все нормально, но…
– Ну, так и оставьте меня в покое.
– Лена, вы грубите!
– Сергей Иванович, уволить вы меня сейчас не можете – я готовлю материал о главе городской администрации. А как только закончу – уволюсь сама.
– Да вы с ума сошли! Я вовсе не хочу, чтобы вы увольнялись! Вы – одна из лучших наших журналистов! Если вы поняли мои отеческие наставления, как намек, то вы очень ошиблись!
– Я поняла вас, как надо. Но я действительно решила уволиться. И вы тут ни при чем.