– Ты, значит, думаешь, что я, твой Учитель, обманываю тебя? Хорошо, я звоню ей, хотя бы потому, что мне не хочется быть крайней во всей этой истории.
Лилия набрала номер, через некоторое время она заговорила, явно волнуясь:
– Виринея? Это Лилия… У меня сейчас Максим Ларионов, ну, тот ученик, которого я посылала к вам. Дело в том, что он не верит, что вы отказали ему в бесплатных занятиях. И самое обидное, что он обвиняет в этом меня… Нет, Виринея, простите, но я хотела бы сохранить лицо перед своими учениками. И прошу вас лично сообщить ему о вашем отказе… – Она протянула трубку Максиму.
– Да! – крикнул он в трубку.
– Максим, – раздался знакомый чуть хрипловатый голос. – Смирись! Ты не достоин заниматься бесплатно. Это приказ… Княгини.
Короткие гудки.
– Теперь ты понял, что я тебя не обманываю? – спросила Лилия.
– Лучше бы обманывала… – горестно возразил Максим. – Ну, как же это? То Княгиня велит заниматься со мной, то не велит… Что за Княгиня такая? Что за Виринея? Разве святые могут так себя вести?
После того, как занятия закончились, жизнь для Максима потеряла смысл. Он привык три раза в неделю посещать Лилию. Вечером, накануне каждого посещения, он засыпал в радостном предвкушении, утром просыпался счастливым оттого, что сегодня во время сеанса он узнает что-то новое о мире, о себе, о людях, откроет в своей душе неведомые океаны, темные бездны подсознания, куда так хочется, зажмурившись, нырнуть… После каждого сеанса он чувствовал себя более уверенным, более сильным, более спокойным. В душе воцарялись счастье и умиротворение. И вдруг – такой облом!
Первое время Максим бодрился, настраивал себя на негатив по отношению к Лилии, к Виринее, к неведомой Княгине, проще говоря, проклинал всю эту компанию на чем свет стоит. Он пытался с головой уйти в дискотечную жизнь. Однако жизнь эта – еще недавно такая желанная, недосягаемая, стала приедаться. Дальше – хуже. С беспокойством Максим заметил, что в его душе происходят как будто духовные ломки от отмены занятий, подобно тому как наркомана корежит без дозы. Мозг требовал гипнотических сеансов, как допинга.
У Максима появился страх одиночества. Он стремился всегда находиться в обществе – дискотечников, Эрики, сестры, бабушки. Не помогло. Больше того, люди стали раздражать его. Хотелось укрыться в своей тоске, как в скорлупе. Тогда он перестал ходить в дискоклуб, к Эрике, к друзьям. После школы сидел дома, закрывшись в своей комнате.