– Странно… – Будущий правитель обладал приятным баритоном. Однако его портил стиль произношения: пренебрежительно – насмешливый. Сделав небольшую паузу, он продолжил:
– Обычно крысы бегут с тонущего корабля, но вы по-прежнему здесь.
Он презирал всех, кто стоял сейчас перед ним: и людей, и демонов, и эльфов. Презирал. И в то же время ненавидел этот город, ненавидел Ротгара, ненавидел демонов, каждый из которых никогда не был и не будет предан лично ему. Он всю свою жизнь мечтал быть правой рукой Императора или хотя бы служить в его дворце. А что получил вместо этого? Грязный, пропитанный вонью город с обезумевшими от вечного ужаса жителями. Возможно, сложись всё по-другому, он бы тоже смог стать добрым и справедливым. Именно так он и пытался успокоить сам себя. А так, посланный Императором, получивший чёткие и недвусмысленные указания, он был просто вынужден продолжать стравливать жителей между собой, продолжать вселять в их сердца ужас, продолжать загонять их в тёмный колодец отчаяния и безнадёжности, откуда лишь два выхода – предательство всего, что ещё было для них свято, или смерть от голода.
– И, как любая другая крыса, я уверен, что вы нуждаетесь в хлебе, – с этими словами, лишь на мгновение показав свои истинные намерения жестокой ухмылкой, он кинул в толпу голодных бедняков краюху белой отсыревшей булки.
После того, как Ротгар заморил большинство людей голодом, приехавший понимал, на что они теперь готовы ради еды. Особенно бедняки. Люди с обезумевшими глазами и выпирающими рёбрами. Тощие. Едва прикрытые лохмотьями. С избитыми в кровь о мостовые ногами. Со следами развивающихся болезней. Правитель понимал, что они попросту порвут друг другу глотки ради краюхи хлеба. Понимал, и именно поэтому он и сделал столь «щедрый» подарок.
– Но я пришёл сюда не подкармливать крыс, а исстреблять! – Закончил правитель, вдоволь насладившись дракой людей. – И вот ваш билет с этого тонущего корабля. Увести их и подготовить к казни!
Приказ обращался к демонам, а направление руки говорившего неоднозначно указывал, что схватить требовалось тех самых бедняков, которым он только что кинул подачку, за которую они и боролись, в слепой попытке выжить. Новый правитель попросту продолжал разыгрывать драму, начатую не им, и закончить которую суждено не ему. Но люди не были готовы столь дёшево отдать свои жизни.