Мне было тогда 19. Отдыхали в Хунци. Август. Нужно было освобождать бочки, хранящиеся в подвале, от молодого годовалого вина, чтобы заполнить их свежим вином нового урожая. Бочки большущие, 300-400-литровые. Вино из них вёдрами выносили наши братья наверх и выливали в квеври – такие же огромные глиняные ёмкости, врытые в землю. Из квеври, как из колодца, это ординарное столовое вино набирают и подают к столу ежедневно. Наливают в пористые глиняные кувшины, в которых оно долго остаётся охлаждённым.
Мы с моей кузиной Нателлой, она старше меня года на 3—4, сидели на низких скамеечках возле бочки и наливали вино через резиновый шланг из бочки в вёдра. Вино в тот раз было белое, лёгкое, как шампанское…
Когда мальчишки задерживались, мы пробовали вино маленькими стаканчиками – очень вкусное! Иногда, скорее, – часто, в шланг попадал воздух, и тогда приходилось вино подсасывать…
Когда бочка почти опустела, парни должны были перевернуть её, чтобы вылить остатки вина. А мы с Дадуней (это домашнее имя Нателлы) должны были встать со своих скамеечек…
Я чувствовала себя превосходно. Но встать не смогла: вернее – попыталась, но, если бы Бичико не подхватил меня, упала бы. Я всё хорошо помню до сих пор: голова, как мне казалось, всё понимала, а тело не слушалось.
Бичико вынес меня из подвала и положил на тахту на веранде. Состояние моё меня забавляло: в глазах двоилось, руки и ноги – будто не мои… Очень скоро я уснула и проспала несколько часов до самого ужина. Но и к ужину не протрезвела. Проснулась от голода и звона посуды. Возмутилась, что сели ужинать без меня; переодеваясь к столу, платье (как поняла позже) надела наизнанку и подошла к столу нетвёрдой походкой (мне рассказали об этом тоже позднее) … От смущения спасало опьянение. В себя пришла только после плотного ужина и крепкого чая…
C Бичико, о котором я упомянула, я общалась гораздо чаще, чем с другими двоюродными братьями и сёстрами. Бичи, сын Тамары-мамиды, был единственным и столь же обожаемым матерью, как Гурам. Но их отношения были иными, потому что и их мам объединяло только одинаковое имя, и сами кузены были совершенно разными.
О Бичико можно было бы написать роман, герой которого – Остап Бендер, граф Монте Кристо и Казанова в одном лице.