Клара кивнула:
– И хочу, чтоб все произошло как можно скорее.
А виноват во всем – я. Именно мои невидимые посторонним развлечения нарушили спокойствие царевны, именно они поменяли знак ее желаний на противоположный. Интересно, предусматривала ли Варвара такой поворот? Если да, то – нет слов. Даже страшновато: что еще содержалось в том сценарии? Что, если это действие – не последнее, и по окончании неуемная компания не перейдет еще к чему-то? Хотя – к чему? Куда дальше-то?!
Думаю, эти найдут, куда. Вспомнилось мелькнувшее недавно среди прочего:
– …тело каждой женщины, – объясняла Варвара, – не похоже на другие, поэтому единых правил не существует, указываются лишь направления. Не только внутрь, – последовал укоризненный ответ что-то изобразившей жестами Ярославе. – Если упрощенный до безобразия мужской организм имеет единственную зону удовольствия, то у нас их неимоверно много, они разбросаны как по поверхности тела, так и внутри. Шея, грудь, живот, внутренняя поверхность локтей, коленей и бедер, запястья, поясница, ступни, пальцы ног… У некоторых даже макушка!
– А вот это? – Ладони Феофании постучали по налитой упругости тыла.
Звуки разнеслись звонкие и веселые, как сама вызвавшая их к жизни царевна.
– И это, причем по-разному: у одних поглаживанием, у других поцелуями, у третьих – похлопыванием или поркой.
– Что?! – Руки Феофании отдернулись, будто ошпаренные. Она даже зачем-то подула на них.
– Существуют люди, которым это нравится, – с усмешкой подтвердила Варвара.
– И когда нас наказывают плетьми, им это как нежданная порция десерта? – возмутилась Феофания несправедливостью жизни.
– Только в другом месте, – хохотнула Любава.
Антонина угрюмо осведомилась:
– А среди нас есть такие?
Девичьи головы повертелись, старательно выискивая что-то глазами, извилины загудели, прокручивая известные факты и стараясь припомнить неправильную особь по каким-то случайным деталям прошлого.
– Что мешает нам попробовать? – нежданно принеслось от Любавы – задорно и одновременно задумчиво.
– Я бы доверила проверку нашему пособию, – заявила Ярослава. – Если некое удовольствие существует, думаю, мужская рука обнаружит его у нас быстрее. Кто «за»?
Осторожно потянулась вверх рука Александры. Ее отважно поддержала Майя. Одновременно со страхом приподнялись руки Любавы и Феофании, а Кристина совершила подобный подвиг без сомнений: