– А мама? А Сергей Ни…
Лена резко осеклась на полуслове, когда поняла смысл Сашиных слов.
– Все умерли, – спокойно ответил мужчина, – и мама, и отчим, и дедушка с бабушкой. А как твои родители?
– Соболезную. А с моими, слава богу, нормально, – тихо произнесла женщина.
Ей вдруг стало неудобно оттого, что её родители живы и здоровы.
В обсерватории повисла какая-то неловкая тишина. К скошенному мансардному окну уже подступали вечерние сумерки, и на фиолетовом бархате неба засверкали первые звёзды. Саша неуклюже выбрался из старого продавленного кресла, подошел к телескопу, открыл объектив и, посмотрев в окуляр, немного повернул трубу.
– Иди, посмотри на Млечный Путь, пока небо чистое и облака не набежали.
Лена села на стоящий у телескопа компьютерный стул, зажмурила левый глаз и осторожно заглянула в окуляр. Черневшие за окном миллионы световых лет пустоты, мгновенно превратилась в веселую россыпь разноцветных звезд, подернутую серебристой дымкой. Звезды были разные: большие, маленькие и совсем крошечные; голубые, желтые, красные и белые; нервно-мерцающие и сияющие ровным незамутнённым светом… И, чем дольше Лена всматривалась в звёзды, тем больше их становилось. Только теперь она по настоящему ощутила пугающую бесконечность Вселенной, и эта бесконечность одновременно завораживала и отталкивала её.
– Как красиво, – восхищенно прошептала женщина и уже собралась ещё немного повернуть трубу телескопа, как раздался далекий хлопок, свист, и Вселенная с треском взорвалась, больно ударив по глазам ослепительной вспышкой. Лена ойкнула, отшатнулась от окуляра и очумело замотала головой. Перед глазами у неё плыли большие радужные круги, а за лесом над бывшим совхозным полем разрывался тысячами ослепительно ярких земных звёзд праздничный фейерверк.
– Нахваталась зайчиков? – сочувственно спросил Саша и, взяв женщину за руку, как слепую, провел наискосок через всю комнату к своему старому креслу.
– Посиди пять минут с закрытыми глазами и все пройдет…
Лена послушно закрыла глаза, а он вернулся к окну и, закурив, бездумно уставился на распускающиеся в ночном небе огромные огненные цветы. Когда к женщине вернулось зрение, она тоже подошла к открытому окну и, встав рядом с Сашей, подставила лицо холодному ночному воздуху, тянущемуся из леса. Салют уже окончился, и теперь по чёрному небу стремительно скользила лишь одна яркая звёздочка, оставляющая за собой короткий красный росчерк.