А ведь именно духовенство, интеллигенция, которая вызывала недоверие, неприязнь и презрение у большевиков, подхваченные и развитые Олешей в его пьесе, была в числе самых активных членов общества, которые сначала старались предотвратить, а потом реально помочь борьбе с голодом.
Как явствует из названия пьесы, Олеша ратует за единство слов и дел. Он высмеивает тех, кто тонет в бесконечных бюрократических словопрениях и пустой болтовне, кто «мастера говорить, дураки делать». Конечно, когда читаешь пьесу Олеши, возникает ассоциация с остросатирическим стихотворением В. Маяковского «Прозаседавшиеся», также написанным в 1922 году. Однако за бесконечные и пустые заседания Маяковский клеймит государственных чиновников-бюрократов из большевистских учреждений, а Олеша ищет виновных в любви к заседаниям среди иных социальных типажей, каждый из которых у него в пьесе ведёт себя, как бюрократ.
Персонажи пьесы – Купец-Лавочник («красный нэпман»), Поп (заметим, именно не священник, а Поп, как у Блока в поэме «Двенадцать» (1918): «Что нынче невесёлый, Товарищ поп? / Помнишь, как бывало / Брюхом шёл вперёд, / И крестом сияло / Брюхо на народ?), а так же Учёный, Актёр, Три Спеца, Барышня и Молодой человек – являются членами некоей, выдуманной Олешей, «Комиссии различных общественных групп» (среди действующих лиц «Слова и дела» заявлен ещё один персонаж – Глухая бабка, но таковая в тексте отсутствует. Это, видимо, случайно сохранившийся в машинописи след авторской работы над предыдущим вариантом пьесы). Скромное по масштабу дело необходимость накормить двух голодных детей из Саратовской губернии – они превращают в длительные пустые дебаты. Каждый из них говорит лишь об отсрочке решения, перекладывая ответственность на других. Предлагается всё: от молебна с крёстным ходом и выносом чудотворной иконы до танцевальных вечеров в пользу голодающих, а так же образование новых комиссий с секциями и подсекциями.
Олеша находит комические и гротескные краски для каждого из персонажей. Вот некоторые из этих выразительных деталей:
Купец охарактеризован так: «брюхо в три пуда, голова – семи пядей, кошелёк без дна». Учёный рассматривает голодного мальчика через лупу, «как ботаник насекомое», просит показать язык и спрашивает деревенского ребёнка: «Ты по латыни понимаешь?».