Говорить Молодцову было нелегко. Одной рукой он удерживал микрофон, другой – отбивался от окружавших его либералов. Товарищи по партии пытались создать надежное кольцо, но оно то и дело прорывалось объединенными гражданами, тянувшими руки к Молодцову.
– Что мы можем делать сейчас? – резко выкрикивал он, размахивая микрофоном. – Очень много. Устраивать забастовки, пикетировать предприятия, на которых особо цинично нарушается Трудовой кодекс. И всегда быть готовыми нанести решительный удар по олигархическому капитализму и его ставленникам в Кремле. Поднимется мускулистая рука рабочего класса…
От начала свободного митинга прошло лишь восемь минут, но «Русский реванш» решил, что оппоненты будут делить микрофон целый час. И вмешался. Реваншисты понимали, что им придется прорывать слоеный пирог из либералов и леваков. Поэтому применили домашнюю заготовку: трое членов «Опричного царства», явившиеся на площадь не только с метлами, но и конные, разогнались и с диким гиком доскакали до микрофона. За ними ударил пехотный клин, правда, застрял в визжащей толпе, прыснувшей в сторону от лошадей.
Молодцов не успел договорить про мускулистую руку рабочего класса, как его обожгли арапником, а микрофон оказался у «опричника» – Семена Громова, известного в ЖЖ под ником grom-pogrom.
– В Кремле новый царь! – заорал Гром-погром. – Кто он? Гроза-государь или расстрига-самозванец? По делам узнаете их! Столбов, где твои дела? Почему демонские капища на Красной площади не разорены? Почему Русь живет по безбожному календарю и пишет красным алфавитом? Почему сергианство и экуменизм не осуждены? Почему жидовствующие на свободе? Когда начнем экзекуции и депортации?
Список претензий был большим, но зачитать до конца его не удалось. Крепкий физически либерал и мускулистый комсомолец сволокли всадника с коня, выкрутили из рук микрофон.
После этого к источнику гласности рванулись все. Вырывали микрофон из чужих рук, подносили к губам, но тут же теряли, почти ничего не произнеся.
Тот, кто не хотел драки, или не добрался к эпицентру, вдруг забеспокоились и даже начали по мере сил освобождать пространство. К микрофону неспешно и неотвратимо пробивалась арт-группа «Каллы» – «самые чистые художники в навсегда запачканной стране». Судя по пластиковой канистре, в которой плескалось нечто коричневое, они приготовили очередной «каллаж».