– Валид! Валид! Как ты? – спросил Махмуд, поворачивая его лицом к себе.
Глаза Валида были живыми, но абсолютно пустыми.
– Валид, поговори со мной. С тобой все в порядке?
Валид наконец глянул на него.
– У тебя кровь, – только и смог сказать он.
– Махмуд! Валид! – крикнула мать и, пошатываясь, вышла из спальни. На руках у нее лежала плачущая Хана. – О, слава Аллаху, вы живы!
Упав на колени, она обняла детей. Сердце Махмуда часто билось, в ушах до сих пор звенело, плечо горело, но зато все были живы. Они все живы! На глазах выступили слезы, и Махмуд поспешно вытер их ладонью.
Пол под ним застонал и сдвинулся.
– Нужно выбираться отсюда! – воскликнула мать и передала Хану Махмуду. – Идите, идите. Возьми брата и сестру. Я сейчас приду, только захвачу кое-какие вещи.
– Мама, нет!
– Идите! – велела она, подтолкнув детей к двери.
Махмуд прижал к себе Хану, схватил брата за руку и потащил за собой к двери. Но Валид вырвался:
– А мои фигурки?
– Купим новые, – пообещал Махмуд. – Нужно поскорее убраться отсюда!
В коридоре толпилось семейство Сарраф: мать, отец и две дочери-близняшки, помладше Валида.
– Что случилось? – спросил Махмуда мистер Сарраф и, заметив пролом в стене, вытаращил глаза.
– В здание попал снаряд, – пояснил Махмуд. – Нужно уходить!
Мистер и миссис Сарраф поспешили назад, в квартиру, а Махмуд понес Хану вниз по лестнице и потащил за собой Валида. На полпути здание снова сдвинулось, бетонные ступеньки оторвались от стены и оставили трещину шириной сантиметров в пять. Махмуд схватился за перила, чтобы не упасть, и напряженно выжидал, не обрушится ли лестница. Но она осталась на месте. Тогда Махмуд сбежал вниз. Когда он выбрался на улицу, Хана по-прежнему оставалась у него на руках, а брат шел следом.
Повсюду был разбросан строительный мусор. Снаряды и бомбы продолжали падать с неба, достаточно близко, чтобы снова и снова сотрясать разрушенные стены. Здание содрогнулось и сложилось. Дым и обломки лавиной хлынули на улицу. Махмуд подскочил, а Валид так и стоял неподвижно, словно подобные вещи случались каждый день.
И тут Махмуд с удивлением осознал, что так и было на самом деле. Каждый день. Вот только не с ними. До этого момента.
Повсюду люди, покрытые серой пылью и кровью, выбегали на улицы. Не слышалось воя сирен.
Ни одна скорая не спешила на помощь раненым. Ни полицейских машин, ни спасателей не было видно на месте трагедии. Их попросту не осталось.