Завязалась ссора, но никто не хотел выпускать из рук гармонь – она растягивалась и сжималась, играя нескладную музыку.
На крики Месея пришла обеспокоенная бабушка Бегги. Она увлекла их за собой во двор. Никто из мальчиков не хотел уступать друг другу. Великая находка для маленьких сердец.
– Значит так, дети мои, – начала разбирательство бабушка. – Чтобы вы не ругались, я предлагаю: один день пусть гармонь находится у Месея…
– Нет, – гневно прокричал Абдул с диким взглядом.
– Тогда, – Бегги обратила взгляд на Месея, который мертвой хваткой держался за клавиатуру. – Пусть сегодня поиграет Абдул, а…
– Нет, – заревел Месей. – Это моя.
Бегги не узнавала детей, они стали как звери с добычей.
– Значит, остается один выход, – произнесла Бегги и заковыляла домой.
Она вернулась с большими ковровыми ножницами. Она заставила детей растянуть гармонь на всю длину, затем палкой отмерила середину и запустила лезвие ножниц внутрь. Мальчики молча и с изумлением следили за тем, как бабушка разрезала гармонь пополам.
Дети, каждый увидев в своих руках свою часть, вначале обрадовались. Абдул, счастливый, тут же исчез со своей половинкой.
Месей, успокоившись, разглядывал свою половину в полном недоумении – до него только начало доходить, что гармони больше нет.
– Ба…, что ты сделала? – Слезы уже подступили к глазам, и он был готов расплакаться.
– Ничего, сынок, – поучительно произнесла старая Бегги, – все по нашей табасаранской поговорке: кто хочет всего, остается без ничего.
Невыспавшийся пятиклассник Вова и его отец, Александр, всеми уважаемый фермер на селе, безропотно сидели на кухне за стеклянным столом в ожидании завтрака. Каждодневная вынужденная процедура.
Сейчас войдет мать в фартуке с подносом в руке и улыбкой на лице. Она скажет: «Приятного аппетита, мальчики. Что, проголодались?».
Но не тут-то было: она вошла молча и с треском водрузила тарелку с яичницей перед Вовой. Это стало для Вовы и тем более для мужа полной неожиданностью.
– Мама, ты что? – испуганно, с широко открытыми глазами проронил Вова, хлопнув глазами.
Отец выпрямился на стуле.
– Я – ничего, – громко произнесла мама. Ее голубые глаза сверкали, нежные черты напряглись. – А вот ты что? Я тебя родила, вырастила, кормлю, а ты…
– Ма-ма, – протянул Вова в недоумении. – Что случилось?