И Тамара начинала мечтать. Будто осталась она одна в квартире, везде чисто, в вазах цветы, а на ней длинное платье со шнуровкой. Стемнело, вдруг – звонок! Сердце забилось. А она к двери не подходит. Ключ тихо поворачивается и входит Он. Встал у кресла на колени, и руки ее целует. Только хотела Тамара подставить губы для поцелуя, как и вправду звонок в дверь, да такой сумасшедший, что Тамара испугалась.
Ирка влетела в комнатку, будто ведьма на помеле. Но даже растрепанная и без капли косметики, тоненькая и хрупкая, в каких-то детских коротких штанишках и рубашке в клеточку, Иринка была безумно трогательна и хороша. Так беззащитна, что хотелось заслонить ее собой, взять на руки и замереть.
Она открыла свою изящную сумочку, вытащила пачку сигарет, нервно и долго чиркала зажигалкой и, не спрашивая разрешения, закурила.
Тамаре стало жалко Ирку. Вечно у нее что-то происходит, как будто она магнит, притягивающий к себе разные неприятности. Стряхнув пепел в синюю вазочку, стоящую на журнальном столике, Иринка глухо сказала, что приезжает ее бывший муж Павел «с ревизией»: проверить, как живет с матерью его дочь. В суде, при разводе, который длился полтора года, смертельно измучив и Иринку, и Тамару, он горячо настаивал на том, чтобы дочь оставили с ним. Потому что мать (Ирка) плохо на нее влияет, и не занимается воспитанием, не умеет готовить, варит одни покупные пельмени, не следит за здоровьем дочери и вообще – плохая мать, легкомысленная и эгоистичная. И что ей нельзя доверить даже котенка. В конце концов, измотав всех, он вытребовал, чтобы ему отдавали дочь на каникулы.
А Ирина взяла отпуск именно на конец мая, потому что мама свободна и может посидеть с Настей, да и Сережка не может приехать к ней в другое время, у него же семья! И теперь все придется отменить. Но главное – пропадет путевка, которую Ирка купила, горящую, недорогую. Летит к чертям собачьим вся пирамида, которую она так долго и тщательно выстраивала, страховала, чтобы не навредить ни себе, ни семье Сергея. А еще путевку купила в люкс с условием, чтобы никого к ней не подселяли. «Хотелось, хоть раз в жизни с любимым человеком пожить в нормальных условиях, не по квартирам, не по два часа в неделю, а чтоб с утра и до вечера, и ночью тоже. На это никаких денег не жалко. А теперь все кувырком! Путевку не продашь: кто же соберется в санаторий за один день? С Павлом разборки, отдых пропал, и Сергею как выкручиваться? Тоже ведь что-то говорил своей!» Иринка тихо заплакала, беззвучно, просто струйки потекли по щекам. Тамаре показалось, что еще немного – и сердце у нее лопнет от жалости.