…Родители мои время от времени твердят свое: не уезжай никуда, оставайся в Барабинске, и здесь люди живут. Мать так больше о моей женитьбе заговаривала: «Сколько будешь в холостяках ходить? До белой бороды, когда ни одна старуха не согласится?» Я отшучивался: «Подберу невесту поздоровее да поязыкастей, потаскаете друг друга за волосы, не обрадуешься тогда женатому сыну». А она шутки понять не хочет: «Живите отдельно, вы – себе, а мы со стариком – себе. Бывает, что не уживаются вместе две хозяйки, это не беда!»
Не дай бог, зайдет к нам в дом потенциальная невеста – старики тут же угощение на стол и сделают все, чтоб гостья задержалась подольше и чтоб ей у нас понравилось. Мать надеялась, что женитьба образумит меня, приклеит к дому и я наконец устрою жизнь «по-человечески».
К моим связям с Москвой мать относилась враждебно-ревниво. Иногда и высказывала, что у нее на душе: «Чует мое сердце материнское, опять будешь в тюрьме с этой Москвой!»
Родители не раз слышали от меня «крамольные» речи, по их понятиям – святотатственные (хоть сами – и наедине, и в компании – не раз проклинали и свою жизнь, и власть) и ведущие прямо в тюрьму. Вот они и начинают выговаривать: что тебе не живется нормально? что тебе нужно от советской власти?
– Хотя бы того, чтоб меня и других не били по голове!
– Почему нас никто не бьет? Мы всю жизнь прожили и тюрьмы не боялись!
– Мам, да ведь и Гитлер не всех бил по голове. Живи по его законам, кричи вместе со всеми «Хайль Гитлер!» – и можешь спать спокойно.
– Любая власть, если ты против нее, будет тебя бить и по голове, и по жопе.
– А в Америке компартия открыто заявляет, что борется против власти капиталистов, – и никого там за это не сажают.
– А ты откуда знаешь? Ты что, был там, сам видел?
– Но ведь об этом пишут в газетах!
– Нашел чему верить! Все вранье.
– Так пишут-то наши газеты, советские!
– Да ну тебя, – мать безнадежно машет на меня рукой. – И в кого ты у нас такой умный? Ни у отца в роду, ни у меня никто никогда в тюрьме не был. А тебя уже дважды угораздило, и так дураком и остался. Других хоть тюрьма учит. Лучше бы пил: пьяница проспится, а дурак никогда. Правду ведь пословица говорит, что в семье не без урода.
– Ага, а отцова-то отца Колчак расстрелял? А дядя Афоня, сама говорила, добровольцем к красным ушел еще несовершеннолетним.