В середине XX в. концепция глобализации еще не пользовалась всеобщим признанием. Однако мои исследовательские интересы базировались на идее, в соответствии с которой на развитие образования оказывают влияние международные социальные и экономические тенденции. В большей части государств, которые принято называть третьим миром (то есть в развивающихся странах), образовательные реалии в значительной степени формировались под влиянием холодной войны и последствий колониализма [Altbach, 1977]. Отметим, что корни понятия «третий мир» уходят в идею, согласно которой первым миром были развитые капиталистические страны, вторым – промышленно развитые страны советского блока, а все остальные – третьим. В период, который можно назвать доглобализационной эрой, важную роль в высшем образовании играли международные реалии. Мои научные интересы в первую очередь были связаны с изучением глобального неравенства в высшем образовании. Отчасти это объясняется стремлением донести до научно-образовательного сообщества и политиков информацию о множестве элементов неравенства между академическими институциями различных стран мира.
Большая часть моих исследований посвящена природе сложившегося неравенства в высшем образовании и глобальных сетях знаний. Изучение практики публикаций и распределения книг и журналов в развивающихся странах позволило наглядно проиллюстрировать существовавшие в то время различия [Altbach, 1987].
На протяжении десятилетий я изучал развивающиеся страны и трудности, которые возникают в сфере высшего образования в формирующихся рыночных экономиках. В первый период моей академической карьеры, когда я только начинал исследовать проблемы высшего образования и публиковать полученные результаты, «развивающиеся» и «развитые» страны разделяла пропасть. Однако, хотя существенное неравенство между ними сохраняется, формирующимся экономикам удалось добиться невиданного ранее прогресса. Например, за время моих наблюдений Китай прошел путь от трагедии «культурной революции», когда двери всех местных университетов были закрыты на целое десятилетие, до академической системы с самой большой в мире численностью студентов и более чем десятком исследовательских университетов, достижения которых производят самое благоприятное впечатление. За 50 лет в системах высшего образования Японии, Южной Кореи, Тайваня, Сингапура и других азиатских стран были осуществлены преобразования огромного масштаба. Значительный прогресс был достигнут и в Латинской Америке, хотя этот регион отстает от Восточной Азии. Остро нуждается в переменах Африка, но и в ней заметны признаки поступательного развития [см. главу 12 наст. изд.]. Противоположную картину являет собой Индия, которая на протяжении этих лет вызывала у меня особый интерес: сфера послешкольного образования существенно расширилась, но на вершине системы произошли самые незначительные улучшения [Agarwal, 2012].