Сторонники консервативной фискальной политики приветствовали это решение так же, как их коллеги приветствовали аналогичное решение почти 80 лет назад. После финансового краха 1929 г. опытный и авторитетный американский промышленник и банкир Эндрю Меллон, который на протяжении многих лет занимал пост министра финансов США и в 1920-х годах во время великого бума американской экономики пошел на снижение налогов, чтобы поддержать предпринимателей и увеличение потребления, настаивал на том, что ответом на кризис должна стать ортодоксальная политика. В служебной записке на имя президента Герберта Гувера он писал, что принципиальной основой работы правительства должна быть «ликвидация рабочих, ликвидация акций, ликвидация фермеров, ликвидация недвижимости… чистка системы от продуктов разложения. Люди будут больше трудиться и вести более нравственный образ жизни» [Hoover, 1952, p. 30]. Гувер последовал этому совету и стал президентом, при котором произошел величайший экономический спад за всю историю капитализма.
В сентябре 2008 г. банкротство Lehman Brothers обещало такой же шторм, но на этот раз власти не устояли. Последствия «чистки системы от продуктов разложения» могли оказаться слишком тяжелыми, и министр финансов США Хэнк Полсон решился на чрезвычайные меры в надежде остановить цепную реакцию. Как и Меллон, Полсон был ярым республиканцем и ранее банкиром; перед тем как возглавить министерство финансов, он управлял Goldman Sachs. Именно ему пришлось использовать полномочия правительства для спасения финансовых рынков и «хозяев вселенной» – трейдеров, которые были просто не в состоянии спастись самостоятельно. Правительство США и правительства европейских стран спешно формировали пакет скоординированных чрезвычайных мер, направленных на стабилизацию финансовой системы и преодоление кризиса. Были задействованы все доступные политические рычаги. В США и Соединенном Королевстве процентные ставки были снижены почти до нуля – беспрецедентный шаг за всю 300-летнюю историю англо-американских центральных банков. Некоторые банки были национализированы, другим была предоставлена помощь. Было объявлено о введении ощутимых фискальных стимулов; центральные банки увеличили предложение денег, прибегнув к новой алхимической формуле, получившей название «количественное смягчение» (quantitative easing) и призванной не допустить скатывания экономики в дефляцию. QE, как ласково называли эту формулу на рынках, означало, что монетарные власти выкупают у банков финансовые активы, а это влечет за собой рост цен на активы и улучшение банковских балансовых отчетов. В результате значительные средства перекочевали из государственного сектора в частный.