– Демирчяна, 36, квартира четыреста двена-а-адцать.
– Это ваша квартира или Алтынова?
– Это наша квартира, – поправила Света, – Лёва летом купи-и-ил.
– Лёва летом купи-и-ил.
– На чье имя?
– Не зна-а-аю… – задумалась Света. – Наверное, на свое.
– Да, Лёва верен себе и наверняка кинет и эту фигуристую дурочку, – подумал Шварц, а вслух спросил:
– Какого рода отношения связывали вас с Лусиняном?
– Мы с ним учились в одном институте. И вообще он старый това-а-арищ… В смысле – мой и му-у-ужа, – пропела Света, – они в детстве жили на одной улице…
– И всё? – уставился на нее Шварц.
– Да-а-а, – протянула она без настроения.
– Где был ваш муж в ночь с восьмого на девятое декабря? – неожиданно спросил Шварц.
– Был в рабочей поездке в Стамбул. Уехал четвертого, за несколько дней до этого… – Света всхлипнула, достала из сумки футляр с разовыми платочками, хрюкнула в один из них и продолжила: – а вернулся одинадцатого, в день похорон.
– Потому что узнал об убийстве Лусиняна?
– Нет, – Светлана повторно всхлипнула и убрала футлярчик, – он надолго там не остается. Так, недели две-три. Бывает, на неделю. Это еженедельный рейс.
– А что он в Турции потерял?
– У него би-и-изнес…
– Какой?
– Ну, у него же тураге-е-ентство, «Тур дистрибьютерс».
– Зарубежный туризм, внутренний?
– Анталья. Остальное – по мелочам, – пожала пушистыми плечами Светлана.
– А что делал Лусинян у вас в ночь с шестого на седьмое декабря?
– Мы разгова-а-аривали…
– Как долго?
– Не помню, час или два-а-а…
– У нас есть сведения, что он у вас оставался всю ночь!
– Непра-а-авда…
– Хм, а вот здесь у меня записано, что его видели выходящим от вас под утро седьмого числа.
– Ну и что-о-о?
– А то, что мужчина и женщина ночь напролет, а особенно в отсутствие ее мужа, вряд ли совместно решают кроссворды!
– Ха, – расправила плечи бывшая учительница, – вас послушать, так Мойдодыр был любовником мамаши того грязнули.
– Какой Мойдодыр? Причем тут Мойдодыр? – опешил Шварц.
– опешил Шварц.
– Ну, он же вдруг выбежал утром из маминой из спальни на кривых ножках! С чего бы это вдруг? И что он там вообще делал?
От былой вялости Светланы не осталось и следа. Перед ним была спортсменка, готовая жонглировать булавами, отлавливать мяч спрятанной за спину рукой, не запутаться в лентах и при этом улыбаться судьям и болельщикам.