Не прошло и часа, как в восьми километрах от Пиллау на берегу скопился сводный батальон вооруженных до зубов моряков. Армейские подразделения специально не стали привлекать, чтобы меньше болтовни и резонанса. Чтобы тише шла подготовка и быстрее. Ограничились добровольцами с морских экипажей.
Заработали орудия «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I».
Удивительно бестолково спроектированные броненосцы в данной ситуации оказались очень кстати. Эти чрезвычайно перегруженные корабли обладали настолько плохой мореходностью, что на полном ходу даже в штиль зарывались в воду. Так что ходить они могли только очень неспешно. Однако для своего водоизмещения они обладали исключительным бронированием и вооружением. Что сейчас и пригодилось. Ведь идя в кильватере, они могли работать по берегу из восьми 305-мм, четырнадцати 203-мм и дюжины 120-мм пушек. Солидно? Очень. Особенно учитывая особенность береговых батарей Пиллау.
К счастью, 1930-е годы еще не наступили и немцы не успели там понастроить мощных железобетонных фортификаций закрытого типа. В феврале 1915 года русские броненосцы встречал совсем другой формат батарей. Обычный, привычный и употребляемый по всему миру. А именно: утопленные в грунт, открытые сверху просторные позиции, защищенные с фронта лишь мощными брустверами. Из кирпича.
Тяжелые фугасы начали методично вспахивать грунт подле батарей. Те стали огрызаться. Но несильно и недолго. Потому что 120-мм пушки броненосцев работали исключительно шрапнелью. Из-за чего германским канонирам было просто не подойти к орудиям. А там, где они пытались, все заканчивалось быстро и фатально.
Десантный сводный батальон моряков тем временем форсированным маршем двигался по северному берегу косы. А следом, с некоторым отставанием, шли канонерские лодки и эсминцы, готовые поддержать своих моряков из орудий, да прямой наводкой.
И вот взлетела белая ракета. Оба броненосца прекратили обстрел самой восточной батареи.
Минута покоя. Вторая. Немцы стали выбираться из укрытий.
– Ура! – заорали моряки, почти уже подобравшиеся к батарее. И атаковали ее.
Десятка полтора бойцов, деморализованных и оглушенных тяжелым обстрелом, даже толком не поняли, как их смяли. Походя. Лихо. Неловко. Но с безудержной энергией и душой.
Дальше была следующая батарея. Потом еще одна. И фиаско. Первое фиаско. Они наткнулись на противоштурмовые позиции.