В общем, решил человек, ввиду полной негодности пословиц и поговорок и утраты ими актуальности придется самому их придумывать, но не просто пересказывая очевидные вещи, а отражая в них мудрость и даже тайные советы начинающим. Вот про волков, подумал он ввиду длительного проживания с одним из них на совместной жилплощади, можно хоть собрание сочинений написать. Возьмем такие пословицы:
– Сколько волка ни корми, он все равно шубу просит.
– Лучше волк в овечьей шкуре, чем волк в соболиной шубе, особенно, если деньги на последнюю взяты из общего бюджета.
– Голодный волк не потому голоден, что еды нет, а потому что на диете.
– Волк волку враг, если только против мужей не объединятся.
– Волки рыщут – получку ищут.
Иными словами, про семейные отношения мудростей масса, решил человек, однако есть и другие не терпящие отлагательства вопросы. Взять, к примеру, работу – тут уж точно есть куда внести коррективы и предложения. Вот, допустим:
– Делу время, а потехе – сколько дома разрешат.
– Кто не работает, тот ест, но как правило, за чужой счет.
– Коли взялся за гуж – потом всю душу вымотают.
– Дело мастера боится, а мастер – премии лишиться.
Далее человек собирался посвятить часть пословиц патриотическим и кулинарным темам, но тут ему в голову решительно ничего шло. Тогда он поразмыслил хорошенько и пришел к выводу, что чем ерундой заниматься и изъясняться фразеологизмами, уж лучше работать на совесть и говорить простым языком, понятным согражданам.
Один человек решил заняться бизнесом. «Буду продавать хлеб – в конце концов, это всему голова», – рассудил он, однако подключив к мыслительному процессу свою собственную, пришел к выводу, что данное изделие уже с успехом продается во всех хлебобулочных и кондитерских города, а потому нечестная конкуренция наверняка уничтожит на корню благородную инициативу начинающего предпринимателя.
В таком случае, решил человек, надо продавать, напротив, товар редкий и претендующий на создание атмосферы роскоши в домах сограждан. С этой мыслью он закупил партию торшеров белорусского производства и приступил к их продаже у себя на дому во избежание необходимости тратить средства на аренду помещения. Данное неудобство привело к многочисленным скандалам с супругой, так как торшеры оккупировали все пространство, которое стало практически непригодным для проживания. «Вот увидишь, – увещевал человек, – разлетятся как пирожки, наш народ знает толк в световом оборудовании». Как пирожки, однако, разлетелись лишь деньги, потраченные на торшеры и их содержание, а последние, судя по всему, совершенно никуда не собирались разлетаться и вполне комфортно обжились на сорока квадратных метрах. «Ну а что ты хотела, – оправдывался человек, – с таким мещанским вкусом они не то, что торшер, а мать родную от настольной лампы не отличат!». Спустя неделю одна заказчица все же появилась – ею оказалась сердобольная женщина из соседнего подъезда, по совместительству работающая уборщицей в местной поликлинике. «Ты, сынок, не переживай, – кивала она головой, деловито осматривая армию торшеров, – я их по рублю выкуплю, а потом на швабры пущу». «Как по рублю! На какие такие швабры!» – побледнел человек. «Как на какие, – по-доброму улыбалась сердобольная женщина, – самые что ни на есть отличные швабры. Буду ими за пациентами мести и чистоту наводить, а последняя, как известно, залог здоровья, что для нашей поликлиники есть актуальный вопрос и уставная задача». В общем, торшеры пришлось продать, но от подобного отношения к ним и к собственной личности человек захворал и слег. Он даже собирался сходить в поликлинику к терапевту, однако мысль о том, что там он столкнется со своими торшерами, оболваненными до состояния швабр, удержала его от данного намерения.