Хорошо помню один из таких его заскоков. У меня было несколько книжных полок. Так вот Сереже не понравилось, что они стоят у стены, – место занимают. Их, говорит, нужно к потолку подвесить, тогда площадь комнаты будет, де, экономичнее использоваться. Я же говорю – оригинал был страшный!
Сказать то легко. А как сделать то? Материал нужен. Это сейчас пошел и что надо, купил. А тогда же ничего не было. Чтобы их подвесить на потолок, нужно на нем сначала какую-то прочную балку укрепить. А где ее взять? Так он сам же и придумал где ее взять, – от садовой скамейки, – говорит, – открутим. Тогда везде стояли такие огромные зеленые садовые скамейки – ноги у них литые, чёрные чугунные, три штуки, а к ним, к этим ногам, болтами прикручены длинные прочные бруски – как раз то, что надо.
И вот я, как дурак, среди бела дня, при всем честном народе, иду с ним в соседний скверик. Дети бегают, мамаши с колясками шастают, а мы работаем. Сумка с бутылочкой у нас для поддержания боевого духа, нехитрая закуска, инструмент, две дамы с нами, которых он по дороге снял для прикрытия, предварительно объяснив им задачу – скамейка должна быть только наша – чужих не пускать, отпугивая интимом. И вот мы сидим и, срывая в кровь пальцы, пытаемся открутить эти заржавевшие и покрытые намертво засохшей масляной краской болты. При появлении общественности – всюду сующих свой нос бабулек, дружинников или милиции, притворяемся влюбленными, – обжимаемся с дамами. Ну, просто кино про революционеров-подпольщиков какое-то…
И что вы думаете, – открутили таки эту планку, и до дому дотащили без приключений, и на потолок приделали, и полки повесили и обмыли вместе с нашими новыми помощницами – такой вот Сережа был упорный в доведении до идеала этого своего будущего жилища. Умотал он меня вконец этим ремонтом.
Да и не только ремонт. Из-за него я продал свою мягкую мебель. Да! А вы что думали? Думали, что у меня уж и мягкой мебели не может быть! Была, мебель, была – это практически единственное, кроме книг, что я забрал себе из квартиры на Таганке. Красный гарнитур – раскладывающийся диван, два кресла и журнальный столик. Это все досталось мне в наследство от Василия Лихачева. За несколько лет до этого они решили купить новую мягкую мебель, а старую, я у них забрал по дешевке. Долго с ней возился – всю укрепил, обивочный материал перелицевал. Породнился с ней, можно сказать, оттого и забрал ее.