– Помогите! – заверещал Брайан. – Скорее, тащите меня обратно!
Роджер поморщился и посмотрел на Фредди. Фредди сделал удушающее движение и посмотрел на Роджера. Они ухватили за ноги Брайана и вытащили его на свет вместе с затычкой, коей, к всеобщему удивлению, оказался мессир Джон Дикон.
– Еще один, – с тоской сказал Роджер. – Что за пакость?
– Это же я! – бархатным голосом успокоил его Джон. – Не узнали?
– Узнали, – сказал свирепо Фредди. – Вон!
– Не смею, – смиренно откликнулся Дикон, склонив голову, – покуда не известно будет нам о богомерзких занятиях, кои воспроизводили вы тут вдали от родной и неизмеримо большей части коллектива?
– Большей? – Фредди раздулся, как жабак. – Кто тут главный?
– Мы, – сказал Джон. – Еще вопросы есть?
– Ну и идите отсюда! – раздул ноздри Роджер. – Не скажем ничего!
– Он пошутил, – встрял Мэй. – Извините моего несдержанного дружка.
– Как дам сейчас! – обычно невозмутимый Джон рассердился не на шутку. – Всех разобью! Скрывают! Палкой вот этой, – и он, подхватив с пола забытый совок, ринулся в бой. Совок был отнят и отправлен в угол, а Джону мигом поднесли вкусный пирожок с малиною.
– А, ну так это же совсем другое дело! – и Дикон принялся лакомиться, не обращая внимания на умиленно смотревших на него друзей.
– Чем вы тут занимались-то? – спросил Брайан, когда смотреть на жующего Джона надоело. – Читали вслух? Или плели чертей из капельницы?
– Мы клип репетировали, – нехотя раскололся Фредди. – Мой. Называется «Great Pretender».
– То-то вы и притворялись? – восхитился Брайан. – Ловко!
Фредди, которому эта идея в голову не приходила, горячо закивал.
– Точно! – сказал он. – Мы входили в образы!
– А как же я? – встрепенулся Мэй. – И Джон? Мы-то? Как?
Фредди с укоризной потыкал ему в живот согнутым крючком пальцем.
– Не возьму, не возьму, голубчик, – ласково сказал он. – Фактура не та! Ребра-то, а? Гляди! Просто шереметьевский баркас какой-то! Как грится, над синим над морем плыл белый баркас, за баркой тащился угарнейший газ! Это про тебя!
– Фактура не та? – оскорбился Мэй. – Во!
И он выпятил свою впалую грудь, как голубь-дутыш.
– Оно и видно, что ты самый натуральный принтипрам! – захохотал Фредди.
Брайан замер.
– Как? – тихо сказал он.
– Принтипрам, – нерешительно сказал Фредди. – Комик. Петрушка ты. Петраков-Горбунов.