– Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи
Над мерзкой грудою вились,
И черви ползали и копошились в брюхе,
Как черная густая слизь.
…Все это двигалось, вздымалось и блестело,
Как будто, вдруг оживлено,
Росло и множилось чудовищное тело,
Дыханья смутного полно.
– Тебе страшно? – спросил кто-то.
– Мне здесь не нравится, – сказала я, невольно поежившись, прижав руки к груди. Даже думать не хотелось о том, что тьма всегда скрывает под собой эти создания.
– Почему?
– И ты еще спрашиваешь? – изумилась я, начиная злиться. – Это же боль и страдания! Думаешь, я должна получать от подобного удовольствие?
– Это всего лишь эмоции, – небрежно пояснил кто-то. – Сильные эмоции. Ты ведь хотела знать, почему тьма так восторгается этими отголосками эмоций? Ответ прост. Ее притягивает сила, питательная сила.
– И вообще кто ты?
– Я дух-повелитель этих мест.
– А эти кто?
– Духи болезней.
– И что им от меня нужно? – я понимала, что вопрос глупый, но уместный.
– Они хотят забрать свое.
– Пусть забирают и катятся к черту.
– Ух, ты! Да, ты дерзкая!
– Скажи, будет больно?
– А ты как думаешь?
– А можно, я не буду проходить эту процедуру?
– Можешь, но тогда болезни пойдут с тобой и будут с тобой до самой твоей кончины. Ты этого хочешь?
– Да, нет и ни того, и ни этого.
– Скажите же червям, когда начнут, целуя,
Вас пожирать во тьме сырой,
Что тленной красоты – навеки сберегу я
И форму, и бессмертный строй.
Это Шарль Бодлер, «Цветы зла». Вот только поэт немного неправ. Все в этом мире гармонично.
– Ты отвлекаешь меня?
– Нет. Я просто беседую. Ты интересный собеседник.
Я посмотрела вокруг себя и увидела, как повсюду копошатся отвратительные жирные, желтовато-белые, коричневые, красные черви. Они вылезали из всех щелей тысячами. Как они омерзительны! Мое тело обхватило в плотное кольцо бесчисленное множество отвратительных, длинных, темно-коричневых червей. Они непрестанно шевелились и скользили друг по другу. В приступе отвращения я попыталась вырваться, но хватка уродливых созданий была сильна и все мои старания оказались тщетными.