За чашечкой турецкого кофе. Рассказы-миниатюры о жизни в Турции - страница 7
– Поезд, поезд, сынок, у кого скорый, у кого товарняк. Вагонов тоже у всех по— разному, кто щедрый и добрый— много, а кто— то всю жизнь везёт за собой один вагончик, скрипит и жалуется, как ему тяжело, делает много остановок, никого не впускает.
Кто— то несется в свой пункт назначения, ломая все на своем пути, несмотря на проносящиеся за окном красоты, одержимый одной идеей, вспыхнет, как молния, и погаснет, но скорости не сбавит.
Кто— то путешествует не спеша, постепенно собирая вагончики за локомотивом, останавливаясь на разных станция, душа его открыта и зорко собирает детали путешествия…
– А какой твой поезд, дядя Хусейн? – перебивает Фатих.
– Мой? Да вон он: ржавый, старый, много путешествовал, сначала был скорым и летел, сломя голову, пока не нашел свою промежуточную станцию, сбросил скорость, привязал вагоны и отправился в путь, дожди хлестали, ветра били— заставляли краснеть железо, пытаясь его разьесть, но оно устояло, истончилось, но продолжало держать вагоны. Теперь поезду нужен ремонт.
– А потом, что с ним будет дальше? – не отстаёт Фатих.
– Дальше, поедем на конечную станцию, где она никто не знает, и когда приедем тоже… – пряча в пушистые усы улыбку, отвечает дядя Хусейн: – А ты не торопись, милый, еще успеешь сесть в свой поезд!
Продавец сладостей
Дети любят сладкое и дядя Ахмет это очень хорошо знает. Каждый день он приходит на эту сумрачную стамбульскую улицу со своей сладкой ватой. Детишки ватагой, сбивая друг друга, спешат ему навстречу, а потом замирают у стеклянной витрины, прижимают к ней свои мокрые носы, пытаясь понять, ну как это происходит? И чувствуют себя соучастниками волшебства: появления хрустящей, сладкой ваты в волшебной коробочке дяди Ахмета.
«Дядя Ахмет, ну дай еще!» – просит Фатих и преданно смотрит.
Ахмет знает, что денег у мальчика нет и все равно дает ему самый большой кусок.
«Сладкого, как и любви, много не бывает,» – говорит он и уже весело добавляет:
«Ну, у тебя и аппетит, повезло Фатьме с племянником!»
Фатих живет у сестры отца. Мать его умерла при родах, отец в ту ночь вернулся мрачным из госпиталя и на вопрос Фатиха, где мама и сестричка, всхлипнул, как маленький ребенок, обнял сына, и разрыдался. Испуганный Фатих еще крепче прижался к отцу и все понял, понял так, как мог понять только ребенок: мама там, откуда она всех видит, а ее никто.