— Всё ещё боишься? Это ты зря! Нравишься ты мне, Сонечка! Только сейчас понял, что глаз отвести от тебя не могу!
Глаза Сони ещё больше округляются от удивления, а затем в них вдруг проявляется неподдельное беспокойство, и она неожиданно смело подаётся вперёд, приподнимается на носочки и кладёт свою маленькую ладонь на мой лоб.
— Мишань, тебе лечиться надо, ты, кажется, болен! И я не уверена, но, по-моему, слабоумие не лечится!
Девчонки за её спиной начинают совсем неприлично хихикать и перешёптываться, я же, скрипнув зубами, стараюсь найти в себе силы, чтобы не придушить нахалку. Думай о деле, Потап! О ДЕЛЕ!!!
Вместо того, чтобы продолжать эту перепалку, подхватываю Соню за талию и отрываю от пола. Она вскрикивает и вцепляется в мои плечи, но так и не успевает ничего внятного произнести, потому что, усадив ее на подоконник и впечатав спиной в стеклопакет, я нагло целую Совушкину в губы, слегка прикусывая нижнюю. Она барабанит по спине и мычит, а потом вдруг запускает пальчики в мои волосы и прижимает к себе, не только активно отвечает, но и позволяет проникнуть в свой рот языком. Возбуждение нервным импульсом разлетается по телу, я даже не помню, в какой момент раздвинул ее ноги, чтобы притянуть девчонку как можно ближе, не помню, в какой момент мои руки начали пробираться под дурацкую джинсовку, которая сползла с одного плеча, оголив светлую кожу, и то, как она умудрилась достать из правого кармана своей куртки нож. Тот тут же раскрылся с характерным щелчком и уперся мне в грудь.
Растерянно отстраняюсь, всё еще ощущая ее сбившееся дыхание, она сильнее давит дрожащей рукой, прорвав ткань рубашки и оцарапав кожу.
— Сумасшедшая! — шепчу ей в губы.
— Если ты сейчас же не отвалишь, я тебя проткну! А когда надумаешь повторить свои шутки, я отрежу твоё хозяйство, Потап, и скормлю собакам, чтобы и пришить было нечего! — шипит в ответ.
Вокруг нас неожиданно становится слишком тихо: видимо, народ замер в ожидании продолжения представления. Я, честно говоря, вовсе не планировал становиться объектом всеобщего внимания, но и на столь жаркий поцелуй я точно не рассчитывал - вообще не думал, что мне так понравится. Нехотя убираю руки с ее талии, морщусь от неприятного жжения в груди, рубашка, конечно же, безвозвратно испорчена: порвана и заляпана кровью — и всё же я улыбаюсь совершенно ненормальной маньячьей улыбкой.