Рум Лингау молча пришпорил коня. Да и
что можно было бы ответить? Маленький инцидент на Овощной улице
лишь на пару минут отвлёк юного принца от давнего беспокойства. Рум
Лингау держится молодцом, как и полагается настоящему самураю,
однако на его щеках то и дело проступает красный румянец, а глаза
то и дело нервно дёргаются по сторонам.
Нервозность принца передалась коню.
Гром, статный скакун из личной конюшни императора, то и дело
спотыкается на ровном месте. Стальные подковы то и дело с треском
задевают округлые булыжники мостовой. Не будь сейчас в разгаре
ясный день, то копыта коня каждую минуту озарялись бы яркими
искрами.
Впереди по улице, из питейного
заведения с замысловатым названием «Итага над заливом», вышел
какой-то богатый самурай. Накидка на плечах не просто чёрная, а
лоснится от чернильной черноты словно полированная. Исподнее кимоно
приятного синего цвета, причём явно из дорого шёлка. Рукоятки и
ножны мечей за поясом слепят белизной и золотыми узорами. Кем бы не
был этот самурай, но он явно весьма знатного происхождения и далеко
не бедный.
При виде незнакомого самурая Рум
Лингау отвёл глаза.
– Не стоит волноваться, витус, – Саян
чуть улыбнулся кончиками губ, – вас никто не узнает.
– Ты уверен?
– Абсолютно, витус.
– Может, – пальцы Рума Лингау нервно
сжали повод, – нужно было замаскироваться?
– А зачем? – Саян стиснул зубы,
ухмыляться, когда принц не на шутку разнервничался, просто опасно.
– Вы гляньте на себя глазами этого незнакомца. Что он увидел? Сын
высокопоставленного самурая, возможно одного из даймё, в
сопровождении двух слуг-простолюдинов отправился в город. Для
Нандина, витус, это самая что ни на есть обычная картина. Сколько
этих даймё живёт в столице? А их сынов – ещё больше. Главное,
обращаться к вам на «витус», и тогда точно никто ни о чём не
догадается.
Пятое по счёту объяснение слегка
успокоило Рума Лингау. По крайней мере, он перестал пугливо
озираться по сторонам. Да и богато одетый самурай благополучно
пошёл своей дорогой в противоположную сторону. На самом деле принц
нервничает не из-за того, что его могут узнать. Как раз это его
волнует мало. Нет. В этот самый час на Овощной улице в глубинах
Нандина Рум Лингау оказался без разрешения отца, Тогеша Лингау,
десятого императора Тассунары.
За час с небольшим маленькая
кавалькада благополучно пересекла Нандин с юга на север. Под
копытами коней загрохотали булыжники Прибрежного района. Между
домами то и дело замелькала гладь Нандинского залива, а прохладный
ветерок принялся то и дело обдувать запахами соли и водорослей.