Тихий смешок откуда-то слева. Я резко повернула голову и увидела уставшего Ника Кайндорфа, с удобством развалившегося в кресле.
– Моя жена на тебя плохо влияет, Ясмира, – почему-то довольно проговорил он. – Скоро будешь ругаться, как заправский техномаг.
Полуэльф раздраженно вздохнул, а затем сел на табурет рядом с койкой.
– Оно растет, потому что ты его сама подпитываешь, – веско проговорил он. – Я не берусь утверждать что-либо без тщательной диагностики, но, похоже, в его основе не произошедшее с тобой пять лет назад, а глубоко запрятанное чувство вины. Ты точно не хочешь об этом поговорить? – испытующе посмотрел на меня.
Я молча покачала головой. Мой ответ оставался неизменным.
Хенрим скривился и раздраженно фыркнул, а затем, повернувшись к другу, пожаловался:
– Ощущаю себя незадачливым ухажером, изо дня в день получающим решительный отказ. На редкость мерзкое ощущение, должен сказать.
– Учитывая, что до Ясмиры ты обычно всех брал нахрапом, проломом и несусветной наглостью, охотно верю, что сейчас тебе не по себе, – как-то злорадно хохотнул наставник.
Мозгоправ едва слышно что-то прошипел и бросил в того подушкой. Моей подушкой. Некромант уклонился и, блеснув широкой белозубой улыбкой, насмешливо сказал:
– Ясмира, радость моя, мурыжь его как можно дольше. И я, пожалуй, скоро соглашусь на предложение Волтера организовать тотализатор и поставить на тебя пару сотен монет.