Прямо рядом с рубильником в стену была вогнана толстая гнутая
труба. И на нее, словно на шампур кто-то нанизал тела командиров
двух элитных отрядов.
С ними обошлись явно так же жестоко, как они бы обращались с
кем-либо другим. Но и остальным бойцам “Красного оскала” досталось
не меньше. По всему залу, вокруг захваченных самолетов, лежали
растерзанные изувеченные тела новосов. Кого-то разорвало на части
взрывом, других порубили саблей, третьи лежали прошитые насквозь
пулеметной очередью. И главное, ни одного врага, тогда как их
самолет всё еще здесь.
Командир прослужил на передовой уже с десяток лет. Он бывал в
страшных сражениях, нес тяготы войны, и уже давно привык к
жестокости. Но от увиденного что-то надломилось внутри него, и он
трясущимися руками потянулся к рации.
— Тревога! — закричал мужчина не своим голосом сразу, как
оператор ответил ему. — Захват не удался! Группы Валенштерна и
Друпкина уничтожены! — верещал он, тогда как оператор явно не мог
поверить в услышанное. — Нет, не пил я, придурок! Всё, как я и
говорю, да! Не веришь? Ну так сам посмотри! — зарычал командир и
активировал камеру на своем шлеме. — Ну что? Теперь веришь?
— ПОЛНАЯ БОЕВАЯ ТРЕВОГА! — заорал оператор на весь корабль,
пользуясь общей системой оповещения. — Противник в корабле! Всем
выдвинуться к приемному отсеку номер четыре!
После прозвучавшего объявления голос оператора снова зазвучал в
наушниках внутри шлема командира.
— Вы видели, куда они пошли?
— Насколько я понял… — мужчина окинул взглядом отсек и увидел
открытые ворота на противоположном конце комнаты. — Думаю, они
отправились в коридор «бэ».
— Проверить сектор «б-один». Нет, проверьте все сектора в
заданном квадрате! — снова послышался панический крик оператора по
общей связи.
На этом командир снял шлем и вытер пот. Некоторое время он стоял
и размышлял о произошедшем, смотрел на изувеченные тела, а душа его
наполнялась яростью. Всё-таки “Красные оскалы” выполняли важную
работу, и их мировоззрения он разделял полностью. Имперцы должны
быть уничтожены, все до единого. Они слабы, ничтожны, живут в грязи
и бедности. По крайней мере, об этом знают все новосы. А имперцы
почему-то не знают.
— Командир, — неуверенно проговорил один из сержантов, что тоже
с ужасом смотрел на страшную кровавую картину. — Что делать-то
будем?