Чуть позже перехватил торчащие во все
стороны руки и ноги, ну и про кляпы не забыл, чтобы не кричали про
меня всякое непечатное.
— Друг Ибун, закрой, пожалуйста,
дверь, — произнёс я, медленно приближаясь к этому человеческому
осьминогу и недобро улыбаясь.
Они сперва яростно пучили на меня
глаза и трепыхались, доставляя неудобства друг другу, но чем ближе
я подходил, тем отчётливее проступала неуверенность на их лицах. Но
не на всех.
Ирия настолько выразительно пучила на
меня глаза из-под дряблого колена старика епарта, и так активно
жевала провод, что я просто не мог не дать ей высказаться.
— Ты сдохнешь, ничтожество! О тебе
уже знают во всех городах! Освободи нас и я дарую тебе лёгкую
смерть! — яростно прорычала она, едва я ослабил её кляп.
— У меня другое предложение, — я
нагло ухмыльнулся, — сейчас вы мне дадите клятву и мы мирно
разойдёмся. А другим скажете, что всё уже улажено.
— Да кем ты себя возомнил, червяк?! —
взревела девушка с ненавистью глядя на меня.
— Тогда, может проще убить вас? — с
сомнением в голосе произнёс я, ни к кому конкретно не обращаясь и
возвращая кляп на место.
На это они все настолько презрительно
и обидно расхохоталась, что мне стало не по себе.
— Друг Ёпт, не надо, ведь ты хороший
человек… — с грустью в голосе сказал подошедший здоровяк.
— Я-то хороший, но вот местные что-то
не особо это ценят… — я притворно грустно вздохнул.
— Только если одного этого, с
бородой, — внезапно добавил Ибун, — он меня за задницу щупал –
отродье Заралунгада!
— Интересное предложение! — тут же
жутенько оскалился я, приближаясь со шлангом в руках к яростно
сверкающему глазами Филу.
— А-э-х-г-х! — замычал согнутый
рогаликом Фил, и задрыгался в последней попытке освободиться, а
заодно и отодвинуть лицо от пятки старухи.
— Слушай, — я замер в шаге от жертвы
и хлопнул себя по лбу, — я вдруг понял, что меня смущало так долго!
А ты чего такой добренький-то? Все встреченные мной местные всегда
оказывались пафосными ублюдками, желающими ближнему сдохнуть в
корчах.
— Храмовники не интересуются мирским,
— охотно ответил Ибун, не обращая внимания на мычание пленников. —
В первую очередь мы исследователи – стремимся понять суть всего и
расширить границы познания.
— Достойно, — я с уважением взглянул
на Ибуна. — А секты что?
— Они гонятся за грубой силой и
стремятся достичь вершины могущества, чтобы поставить остальных на
колени. Вот их путь.