Ещё дальше, странное хищное животное
с ветвистыми рогами – помесь волка с лосем – роняет из отвисшей
зубастой пасти мелкую хрюшку, которая забивается под ноги своему
мучителю и пытается там спрятаться, отчаянно визжа. Через миг у
этого лосе-волка выпучиваются глаза, отваливаются рога и позади
него появляется большая вонючая куча.
Множество мелких, уже знакомых мне
зверьков, во всём радиусе резко перестают жевать всякое, мгновенно
седеют, закатывают глазки и статуэтками падают на мох.
Рядом река, в которой внезапно
отнерестились все рыбы и раки.
Перестали спариваться и затаились
кроты.
Пара ежей поседела, сбросила колючки
и спряталась в ближайшее дупло.
Цветы свернули свои бутоны и
попытались расти обратно под землю.
Даже мох попытался уползти от
эпицентра наперегонки с грибами, а где-то далеко, одна девушка
навернулась с лыж на огромной скорости…
О, а вот и медведь!
Косолапый замер на полушаге и
встопорщил загривок. Он медленно, очень медленно, повернул морду с
выпученными глазами в мою сторону, прижался пузом к земле и
осторожно так пополз, старательно прикидываясь огромной мохнатой
гусеницей.
Я открыл глаза.
Окружающий лес будто вымер. Ни
единого звука не доносилось до моих ушей. Даже ветер стих и
затаился.
— Попался!
К мишке меня несло как на крыльях.
Буря энергии ещё клокотала в каждой клеточке, наполняя тело
настоящей суперсилой, отчего все преграды разлетались то щепками,
то каменным крошевом.
Когда косолапый оказался в прямой
видимости, на расстоянии метров ста, он повёл себя крайне странно –
оглянулся на меня, навалил кучу, и, буксуя всеми четырьмя лапами,
рванул в сторону, с треском врываясь под защиту густого кустарника,
усыпанного крупными синими ягодами.
— Стоять! — дружелюбно заорал я во
всю глотку.
Но треск веток только усилился и
пришлось нырять в кусты, чтобы не упустить добычу. По пути
перепрыгнул крупную серую птицу с закатившимися глазами, которая
лежала на спине и мелко подрыгивала лапками.
— Я не причиню тебе вреда! — вновь
заорал я, снося плечом толстое дерево и одновременно утирая лицо от
густого и липкого ягодного сока, быстро покрывшего меня с головы до
ног.
В ответ донесся тонкий не то рык, не
то взвизг, наполненный отчаянием и ужасом, но не несущий смысловой
нагрузки. Направление погони внезапно сменилось и мы выскочили из
зарослей кустарника – синий медведь и такой же синий я.