На идентичном здании напротив, была
такая же скульптура, только она стояла на́ большом каменном диске с
руками по швам и двумя такими же «козами» указывала себе под
ноги.
Мерзко ухмыляющийся Фил отошёл к
зданию напротив и привалился плечом к огромным воротам.
— Церковь Восхождения приветствует
вас, — нехотя пробурчала она дежурную фразу, распахивая перед нами
пятиметровые ворота здания.
Мы вошли в просторное, совершенно
пустое помещение в голубых тонах, по центру которого стояла статуя,
– копия той, что на крыше – только в цвете и очень
детализированная, вплоть до ресниц. Теперь было видно, что огромный
диск над суровым, сосредоточенным воином – это какая-то синяя
жидкость, идущая рябью.
— А это что над ним, уважаемая? —
спросил я Ирию, беззастенчиво пользуясь официальным статусом
никчёмного и глупого иномирца.
— Это переход в следующую сферу,
друг, — ответил Ибун, вместо презрительно фыркнувшей девушки.
— Тихо! — рявкнула Ирия, когда из-за
статуи нам навстречу вышел древний старец в сверкающем, длинном…
цилиндрическом чём-то, небесно-голубого цвета, вроде шторки для
ванны, закрепленной на обруче чуть ниже шеи.
Больше всего старик напоминал
декоративную восковую свечу, за счёт высокого колпака вида
«стилизованная стрелка вверх», мантии в пол, скрывающей всё ниже
той же шеи, и обилия узорчатых нашлёпок из разных металлов с
инкрустированными драгоценными камнями. Наши патриархи и
митрополиты слюной бы изошли от богатства одеяния.
— Небо благосклонно ко всем идущим! —
напыщенно и певуче произнёс старик мощным голосом, многократно
отразившимся от голых стен.
— Они здесь лишь для установления
опеки над пустым, досточтимый епарт, — сходу, но не без уважения,
прояснила Ирия.
— Очень жаль этого бедолагу, — с
грустной улыбкой вздохнул старик, безошибочно вперив в меня
холодный взгляд.
«Ну да, ну да, глумитесь» — подумал
я, но вслух произнёс, повернувшись к девушке: — А вот не надо
говорить за других, уважаемая, мы может хотим узнать больше!
— Ты… — прошипела она, недобро
прищурив глаза, но старик остановил её гнев одним жестом
головы.
— Похвальное стремление, юноша, но
пустым не дано познать путь Неба и Земли, — с сочувствием в голосе
произнёс епарт, но глаза его были полны неприязни.
— Понимаю, — я кивнул, — но,
досточтимый, имя то я могу себе вернуть? А то все смотрят как на
говно… Можно пройти инициализацию?