– Кто такой? Как зовут? – старик
спрашивал не у меня. И смотрел тоже мимо, на своего сына. Один
мимолетный взгляд и я для него перестал существовать.
– Сказал, что Георгом, – хохотнул
барчук.
Я не понимал, что не так с моим именем
и почему он его намеренно каждый раз коверкал.
– Георгом, – покачал головой старик и
сделал щедрый глоток из бокала. Немного перебрав, по его подбородку
побежала капля, которую тут же смахнул слуга, – совсем вилане
оборзели!
– Вздернем? – предложил
сынок.
– Непременно вздернем. Но чуть позже,
когда наши с поля вернутся. Чтобы урок для них был. А пока – высечь
наглеца, – потеряв ко мне всякий интерес, старик впился зубами в
куриную ножку.
Команда дана. Приказ принят. Мужик с
кнутом, не поднимая глаз, двинулся ко мне.
– Он твой, Лука, – произнес
барчук.
Я попытался встать, но одно легкое
движение барчука и огненная петля снова вернула меня на
колени.
Типа в шляпе упрашивать не надо было.
Он на ходу развернул хлыст, крутанул его над головой и на меня
обрушилась еще одна порция боли! На кончике хлыста, я разглядел
железную бляху.
– Зря ты это, – прохрипел я, – я
терпеть не могу, когда меня плеткой…
Следующий удар заставил меня
замолчать, мужик в шляпе умудрялся отправлять кнут мне за спину
глядя прямо в лицо. Спазм сжал горло, я покачнулся, но смог
устоять.
– Стареешь, Лука. Стареешь, раньше
тебе одного удара хватало, чтобы чернь с ног валилась, – отхлебывая
из бокала, проворчал старый барин.
– На третьем не устоит, – пообещал
Лука, взмахнул кнутом еще раз и мне на голову обрушилось
небо.
Сознание мое угасало, но проваливаясь
в черную бездну я услышал барчука.
– Ну вот! Убил! Перестарался ты,
Лука!
– Ничего не перестарался. Перед казнью
будет на ногах стоять.
Я с Лукой не был согласен, кажется, он
грузиком мне череп раскроил. И не судьба мне больше на своих двоих
стоять или бегать.
Однако, несмотря на мои предчувствия,
в себя я все-таки пришел. Кое-как разлепив глаза, я обнаружил, что
провалялся в беспамятстве целый день. А может быть и весь вечер.
Глаза мои ничего не видели, но нос выхватил запах сена, скота и
плесени. Я лежал на подстилке из скошенной травы, на которую меня
швырнули лицом вниз. Перевернувшись, я увидел над собой дощатый
потолок. Слева от меня, за стеной из досок, что-то то ли хрюкало,
то ли ужинало. А может скотина делала и то и другое с огромным
удовольствием. Я попробовал пошевелиться. Ноги и руки мне стянули
со знанием дела. Все, что я мог, это извиваясь как червяк ползать
по полу.