.
Ким и Литци Филби, которые оставались хорошими друзьями, хотя у обоих были другие партнеры, осуществили в 1939 году, возможно, самую важную вербовку, а именно был завербован австрийский журналист Г.П. Смолка («Або»), с которым Литци познакомилась в Вене. Вскоре после нацистского аншлюса в 1938 году, в результате которого Австрия была присоединена к Германии, Смолка стал натурализованным британским гражданином Питером Смоллетом. В 1941–1943 годах он занимал пост руководителя Русского отдела в Министерстве информации[163].
К концу 1939 года из Великобритании были отозваны почти все, кроме одного, кадровые сотрудники советской внешней разведки. Фактически агенты остались без связи с Центром. И только осенью 1940 года в Лондон прибыл первый офицер внешней разведки, которому предстояло одновременно исполнять обязанности резидента (Центр планировал направить в Великобританию еще трех сотрудников), шифровальщика и кассира. Его звали Анатолий Вениаминович Горский («Вадим») – последний из офицеров разведки, отозванных из Лондона перед закрытием резидентуры в феврале 1940 года[164]. Тогда на связи у него находилось 18 агентов, в том числе и члены «Кембриджской пятерки».
В феврале 1941 года прибыл второй сотрудник резидентуры – Владимир Борисович Барковский («Дэн», «Джерри»). Ему предстояло заниматься добыванием информации по линии научно-технической разведки. По крайней мере, так планировалось Центром перед его отправкой в первую зарубежную командировку.
Первый агент, которого «Вадим» передал на связь «Дэну», сообщал в Москву информацию исключительно политического, а не научно-технического характера. С советской разведкой он начал сотрудничать в конце тридцатых годов прошлого века. Агент был политэмигрантом из Чехословакии, покинувшим родину после того, как в результате Мюнхенского сговора Англия и Франция отдали ее Адольфу Гитлеру на растерзание. Агент оказался чрезвычайно полезен резидентуре в качестве источника информации о расстановке политических сил в чешской колонии и о находившемся в Лондоне правительстве Чехословакии в изгнании.
В марте 1941 года до Лондона, наконец, добрался третий сотрудник резидентуры, Павел Ерзин («Ерофей»). Ему предстояло заниматься «обеспечением безопасности сотрудников советских учреждений в Лондоне и членов их семей от происков британских спецслужб и враждебных нам организаций белоэмигрантского толка». Не случайно мы употребили словосочетание «наконец добрался». Дорога из Москвы до Лондона заняла у него свыше двух месяцев! Его маршрут пролегал через Владивосток, Японию, Гавайские острова и США. Прямой путь в Англию через Европу был закрыт: там шла война